Фанфик "Закон Буба, или Па-де-буре для Северуса Снейпа

[Sotoffa]

Название: «Закон Буба, или Па-де-буре для Северуса Снейпа»
Автор: Sotoffa
Бета: tarout
Рейтинг: NC-17
Категория: слэш
Пэйринг: ГП/СС

Герои: ГГ, РУ, ЧУ, ДМ, НМП
Жанр: Романс, детектив, экшн
Отказ: не моё
Предупреждение: Постхогвартс, POV Гарри Поттера, жуткий ООС ГП; Снейп жив, естественно. Смещенные моральные ценности у главного героя, ненормативная лексика местами у гл.героя, наличие специфического сленга (балетные термины - есть реальный сленг русских геев, в тексте идут ссылки) и нескольких крылатых выражений или цитат, которые аффтор нагло сперла не помня где.
Содержание:
Гарри должен принять новые правила. Возможно, он должен был проиграть, прежде чем научиться чему-то новому. Принять кого-то в свою жизнь и стать частью еще чей-то жизни. Ведь, как ни крути, несмотря на многочисленных людей, окружающих его, он все еще одинок. А бремя одиночества ему уже нести не под силу. И тогда кто, как не верная подруга, подскажет идеальное, казалось бы, решение? Закон Буба - то, что ищешь, найдешь, только обыскав всё. Со всеми вытекающими последствиями.
Примечание: Здесь мракоборцы и авроры - разные подразделения Департамента Магического Правопорядка (ДМП), у каждого свой начальник, свои ранги и чины, и все они подчиняются министру Всеобщей Магии. Авроры - что-то вроде элиты, тогда как мракоборцы - рядовые сотрудники, борющиеся со всяким мелким жульем и несущественной нечестью.

Статус: бетится (как только - так сразу выложу далее).

Читать - в комментариях

НОВОЕ от 23.08.2014 - гл. 11-20 (в комментах)

запись создана: 10.01.2013 в 19:56

@темы: ГП, Фанфикшн, Закон Буба

Comments

[Sotoffa]

Глава 1
А что, собственно, ты ожидал? Что я предложу тебе после первой же совместной ночи руку, сердце и свой «Супернимбус» в придачу? Ха-ха. И еще раз ха. Ну, переспали мы. Ну, хорошо, хорошо. Отлично переспали. Необычно. Разнообразно. С фантазией. Ладно, несколько раз за ночь вообще-то. Ты ушел, в общем, утром. Сказал, что у тебя какая-то работа. И всё. Гуд бай.
А как все получилось?
Я еще лежал в своей роскошной кровати, покрытой натуральным шелком белоснежного цвета (здесь я сам себе непременно напоминаю Драко Малфоя… и равнодушно пожимаю плечами), приятно холодящим разогретую ото сна кожу, когда ты проснулся, бесшумно совершил свой утренний моцион, вышел из моей королевской ванной комнаты, немного растерянный отчего-то, задумчивый, и стал методично собирать разбросанную одежду, складывая ее в две аккуратные стопки – мою и свою. Вот тогда я и проснулся, фыркая и наблюдая за твоей тощей задницей, когда ты нагибался.
Ты увидел, что я слежу за тобой, но не предпринял попытки быстренько натянуть на свое белесое тело что-нибудь из вещей. Вот оно преимущество опытности перед теми юными красавчиками, которые побывали в моей постели. Хотя, бывали и исключения... Ну, я, например: молод, красив, и оставляю свою врожденную застенчивость за пределами спальни… И тут я неожиданно обнаружил еще одно небольшое преимущество: ты не был с утра словоохотлив, как и я.
Мерлинова борода, как же они, мои случайные и не очень партнеры, обычно меня донимали с утра пораньше! «Гарри, эта ночь была просто волшебной! – говорили они с некоторой вариацией на данную тему. – Когда мы встретимся вновь?»
Розовые сопли, в которых я не нуждаюсь… Обычно, я затыкал их милые сладкие ротики страстным поцелуем, затем готовил им что-нибудь незамысловатое на завтрак (я-то ведь с утра не ем ничего, кроме чашечки крепкого кофе) и тихонько их выпроваживал со словами: «Вечером, быть может, встретимся» или «Я свяжусь с тобой». И последнее, конечно, означало что-то вроде «Никогда», и звучало гораздо чаще, нежели первое. Увы. Ну, не люблю я однообразие. Им ничего не оставалось делать, кроме как уйти.
Я – чертов Герой волшебного мира. Кто возражать-то будет? И, конечно, неужели в мире найдется хоть один гей-волшебник, знакомый с моей репутацией явного повесы и, одновременно, рассчитывающий крепко привязать меня к себе?
Как и полагается настоящему Герою, я показываю толпе то, что она желает видеть во мне: немного эгоистичности в характере; чуть роскоши в одежде; шикарный особняк в Кенсингтоне; нетрудная работенка, приносящая мою порцию славы вот уже с десяток лет; едва ли не еженедельные фото с моим участием и очередного любовника… Моя жизнь – забавная штука, пожалуй.
Я отдавал себя своим любовникам. А брал и того больше. Я знал, то есть знаю, как подобрать ключик к самому опытному, красивому волшебнику, или наоборот, совершеннейшему замухрышке. Мне нравится их завоевывать – всех, кто более-менее соответствует моим представлениям о сексуальном партнере. Этого вполне достаточно – переспать с кем-то для того, чтобы убедиться: «Ты не тот, кто мне нужен». Гермиона говорит, что мое сердце завоюет однажды такой же наглый и бессердечный тип, и когда-нибудь я поплачусь за все свои интрижки.
Ох, миссис Уизли-Грейнджер, я же только что начал жить! Свободный, богатый, знаменитый, и, не побоюсь повторить, молодой и красивый. Я такой, какой есть. Ну и что, что мне уже, так сказать, под тридцать? А, может, даже больше – Дурсли, война, Том – мать его – Риддл, непродолжительная аврорская карьера. Наверное, это все можно было бы объединить. То, что сказывается на реальный возраст.
Я все еще в отличной форме, звезда квиддича вот уже почти десять лет… Когда-нибудь я стану тренером или еще кем-то – мне до сих пор шлют предложения по работе, связанной с квиддичем. Я даже могу работать в аврорате – мы же все трое закончили Королевскую Академию Авроров, Рон до сих пор работает на министерство. Только черта с два я туда пойду – магический контракт все-таки. Не имею ни права, ни желания.
Так о чем я? Ах, да! Мой сегодняшний партнер также ловко, не делая ни одного лишнего движения, натянул вчерашние трусы, брюки, носки, белую сорочку, жилет (остальное, похоже, было на первом или втором этаже, или на лестнице, не знаю) и двинулся в мою сторону. Чего ты хочешь? Я приподнял брови в немом вопросе. Тьфу, блин – и этот туда же, догадался я, получая короткий поцелуй в губы. Я не ответил. А сейчас ты скажешь что-то со словом «когда» и…
- Будь у меня после отбоя сегодня. – Ох, этот голос проникает через уши в самые яйца. Банально, но верно. Ну, и где же заветное «когда»? Я был сбит с толку немного. Он не спрашивает.
- Нет, - срывается с моего языка, быстро и стремительно. Как заготовка. Это была оплошность, конечно, но я призадумался на несколько секунд… и равнодушно пожал плечами. Внешне равнодушно. Что я буду делать, завязывая роман с этим человеком? Пожалуй, я испугался в тот момент. Я на секунду подумал о семье. Ради Мерлина! О семье с ним?! Я и он – два голубых бывших врага, решивших жить вместе? И что? Мне переехать к нему в подземелья или ему – ко мне, в Кемпден Гров, в мое маггловское холостяцкое жилье, пронизанное светом? Не-е-е-т… День и ночь царствуют порознь. Они хороши отдельно, никак не вместе. Стоп, мысль.
Мои романы в половине случаев заканчивались лишь одной встречей, но эта ночь действительно была запоминающейся. А может?..
- Нет, - повторяешь ты. И вновь – лишь утверждение. Мне нравится это. Весьма неожиданно. Мерлин всемилостивый, пожалуйста, Северус, не дай мне возможности уйти. Ты действительно хочешь меня, Гарри Поттера, видеть рядом? Хочешь?
- Сегодня точно нет, но мы же можем повторить как-нибудь? – предложил я, несмотря на свои дурные желания и мысли. Фыркнул, опережая следующие слова. – Может, даже, без ужина, хотя в твоем исполнении он был весьма неплох. Очень и очень неплох.
Ты резко выпрямился. Я даже было заподозрил тебя в чтении моих мыслей. Твое ответное молчание начинало действовать мне на нервы. Темный колющий взгляд прошелся по моему обнаженному телу. Я тоже не старался прикрыться. А на кой мне это? Ты поимел меня ночью во всех мыслимых позах. И немыслимых тоже. Мы друг друга поимели, вообще-то. Я уже говорил, что люблю разнообразие?
- Послушай, - не выдержал я. – Ты же наверняка не ожидал от меня ничего большего?
«Кто я и кто ты?», - хотелось мне добавить. Действительно, а кто я? Звезда квиддича. Тьфу… У меня нет высоких научных званий, а слово «Герой» ты презираешь… Не думаю, что для тебя этого достаточно, а большего я не могу показать. Тут уже дело не в тебе. И не во мне. Просто обстоятельства.
Действительно ли ты хочешь меня? Я все время задаю этот немой вопрос. Всем. Каждое утро. Хорошо – почти каждое утро, исключая этот безумный месяц.
Иногда, когда я видел негативную реакцию после разрыва, я сам добавлял «Не нужно так реагировать. Это была потрясающая ночь, ты – нечто».
Я отлично понимаю, что бросать кого-то после одной лишь ночи – подло и низко, но я также не хочу оставлять после себя еще более дурного впечатления: это я, я – взбалмошный, со своими многочисленными тараканами в голове, не ты.
Но я не решился сказать заученную фразу сейчас – не хотелось бы в следующий момент оказаться голышом где-нибудь в Тимбукту, как ты выразился однажды, когда мы в очередной раз о чем-то поспорили и ты не смог «переупрямить» меня. Нет, гипотетически, я мог бы тебе так сказать, но не вижу смысла говорить очевидное тебе, Северус: я думаю, ты знаешь меня, и сможешь сделать очевидные выводы. Ты же не нуждаешься в сочувствии. Никогда не нуждался, ведь ты сильный, так? Ты не покажешь своей слабости. Не потому, что умеешь лицемерить, а только потому, что ее нет. А сам я великий притворщик, конечно, но не до такой же степени: я знаю, ты вернешься в свои подземелья и продолжишь жить там как обычно и без меня. Ты никогда во мне не нуждался. Никто во мне не нуждался до такой степени, что готов добиваться меня даже несмотря на мой отказ. Вот и ты не будешь этого делать. Наверняка ты сейчас просто уйдешь, поэтому и я помогу тебе «просто уйти».
- Разумеется, Поттер, я ничего от тебя не ожидал. Ты был прав - почти смертельно, - качаешь головой, несмотря на меня. Что смертельно? Не понимаю.
- Почти смертельно? – удивленно повторяю я.
- Еще рано, - и ты окидываешь меня вновь туманным взглядом, скрывая все эмоции.
- Рано? – вот теперь я точно чувствую себя попугаем.
- Рано, - киваешь вновь ты, скорее себе, чем мне. – Мне пора. Моя работа… требует моего присутствия.
Вот так-то. Я прав. Ты просто уходишь.
Месяц назад был ежегодный прием по случаю Великой Победы, между прочим. Мы ведь с тобой очень часто там виделись, ежегодно буквально. Говорили о чем-то. Спорили. Вспоминали. Молчали, вначале неловко, потом с непонятной, но необременительной тоской. В этот раз я клеил симпатягу «клёвая задница», но, как только я отвернулся на минутку, он куда-то неожиданно исчез. Обыскав весь зал, я так и не нашел его, но внезапно встретил тебя, и ты пригласил меня выйти на террасу.
Мне интересно было, пожалуй, вновь привычно помолчать с тобой. Вот уже десять лет я посещаю министерский прием, не пропуская ни одного, хотя сразу после победы не смог там появиться.
На террасе стоял столик и пара удобных кресел. Официант услужливо принес нам непочатую бутылочку виски и пару стаканов. То, что нужно. Пунш для Поттера? Мерлин упаси... Закрыл двери за собой. Мы выпили за победу. Ты долго смотрел на меня и молчал, почти как сейчас. Я пригласил на танец тебя. Просто встал и протянул руку. Это получилось скорее по привычке, чем осознанно. Или же осознанно – чисто из вредности о былом, я не помню. Представьте: тихая музыка, я, слегка опьяневший, мужчина рядом… и пара недель вынужденного воздержания на сборах по квиддичу. Во время сборов – только игра. Признаюсь, это было неожиданно для меня, когда ты согласился. Точнее ты и слова не произнес, но твоя белая ладонь, узкая и изящная, легко, с едва заметным дрожанием, накрыла мою ладонь, с легкостью вместившись. Я не мог отступить назад, никогда так не делал. Удивление – оно было, пожалуй.

[Sotoffa]

- Всю вашу сознательную жизнь, Поттер, я, пожалуй мечтал удивить вас, - прошептал ты мне в ухо в ответ на мои приподнятые брови. Я пожал плечами.
Мы начали двигаться очень легко, как будто знаем друг друга сто лет, утопая в этой неспешной мелодии фортепиано, доносившейся из основного зала. Только потом мне пришла в голову безумная мысль завоевать тебя. Добиться. Любой ценой.
Я назначил тебе через пару дней свидание, прислал письмо прямо через совиную почту. Ты отказался. Я назначил снова - лично. Ты вновь отказался. Даже обсмеял меня – но сейчас меня это не трогает, а вот отказ – это неприемлемо. Это – самый верный способ раззадорить меня. Как для быка красная тряпка. Разумеется, не было никаких слов, обещаний, признаний – Мерлин упаси. Были подарки, знаки внимания, умение слушать и убеждать, и воспоминания о былом за бокалом огневиски. И все то же молчание. Непринужденное и такое необходимое. Ты сдался, скорее смирился, конечно, когда я вернулся с чешуей василиска, где его труп все еще медленно разлагался в подземельях Хогвартса. От меня дурно пахло, я был весь в грязи, но у меня в руках была частица змеи и еще с десяток редчайших ингредиентов, которые я достал еще более трудным способом или, лучше сказать, более значительной суммой, чем цена за порванную мантию. За один такой ингредиент полагался приличный срок в Азкабане. Ты не спросил, откуда это все. Слизеринцу это вовсе не важно, а зельевару – и подавно.
Поступки ясно говорили за себя. Мне не требовались слова. Ты знал, чего я хочу. Ты отправил меня назад, в Кемпден Гров, и я не сопротивлялся. Я ждал тебя. Я видел твои глаза – они рассказали мне чуть больше, чем ты бы позволил.
И вот, вчера ты пришел ко мне с пакетами в руках и начал готовить. Это было неожиданно – ужин для меня, у меня в доме, приготовленный твоими чуткими руками. И странно. Запах еды в доме. Дивный, уютный, такой домашний.
Признаться, целый месяц я не мог думать ни о ком другом, и этот месяц я был в полнейшем азарте. Невероятном. Головокружительном. Крышесносном. А сегодня утром – просто «пшик». Я сдулся, как шарик. Удовлетворенный, но пустой. Мне чего-то не хватило. Осознанности какой-то. Или может быть это потому что ты – это «ты» - Северус Снейп.
И ты ушел, а я вздохнул спокойно. Только позже я вспомнил твой презрительный взгляд, потом – невероятную прямоту твоей спины, стремительный шаг. И невразумительный ответ. И еще я вспомнил: ты всегда умел ясно выражать свои мысли, в отличие от меня. Я был восхищен тобой этой ночью и вечером. Но, не смотря на моё полное удовлетворение, отчего-то чувство потери поселилось во мне. До вечера, когда я пошел в популярный бар, подцепив парочку смазливых шлюшек моего пола… «Па-де-труа*» отвлекло меня на время. Это был эксперимент – секс втроем. Первый и последний. Я собственник, пожалуй.

* Па-де-труа (франц. pas de trios, балетный термин) – танец втроём
* Па-де-труа (жарг.) – секс втроем.

[Sotoffa]

Глава 2
Год спустя.
… - и-и-иии Гарри Поттеррр! – оглушительно орал комментатор, когда я стремительно вылетел под рев многотысячных трибун. Я на умопомрачительной скорости промчался над головами сидевших в vip-местах. Все лица слились в единое, неразличимое красочное пятно.
Поймал я золотого дьяволенка довольно быстро и впервые в жизни пожалел об этом. Может, стоило слегка потянуть игру, полюбоваться на приятного вида задницу ирландского ловца, вьющегося около меня.
Трибуны заревели еще больше, когда я триумфально вскинул руки, и увидел, как Слэни Салливан мчится в мою сторону, притормаживая. Я первый тяну руку и улыбаюсь – теперь я заметно оторвался по счету за все совместные матчи, сыгранные со сборной Ирландии. Это был наш личный поединок.
- Поттер, - он жмет мою руку, и улыбается однозначно. Понять его иначе невозможно, я всегда вижу заинтересованность в себе. – Теперь я обязан выяснить все твои секреты.
- Салливан, - отвечаю я. – Может, пропустим стаканчик-другой вдвоем по случаю окончания чемпионата? Возможно, я и поделюсь, как возглавить список первенства.
- Через час я сам найду тебя, - и улетел.
Я усмехнулся. Так тоже часто бывало.
Через минут тридцать, когда уже вся команда ушла в душ, меня задержали репортеры прямо на стадионе. Гарри то, Гарри это… Гарри встань так, повернись боком… Я опять ощутил давно забытое чувство усталости от внимания – мне нужно успеть привести себя в порядок прежде, чем я встречусь с Салливаном. И у меня же уже отпуск, черт возьми.
- Ну, все, господа репортеры, - я слегка поклонился. – Мне далеко до звания мизантропа, но все равно ваше внимание порядком наскучило. Кто же в здравой памяти променяет вас на предстоящее свидание?
И я быстренько проскользнул в раздевалку, с каким-то особым удовольствием представляя, как сегодня же вечером заголовки большинства газетенок запестрят о победе над Ирландцами наряду с тем, что Гарри Поттер все также не желает остепениться и меняет любовников чаще, чем они все успевают следить. Это ни в коей степени не мешало мне действительно это делать, зато давало некое преимущество: никто ничего от меня не ожидал.
Вся команда уже ушла отсюда и я снял с себя всю форму. Оказавшись голышом, пошел в душ. Помывшись, я вышел в раздевалку и встал напротив большого зеркала, осматривая себя полностью. Кажется, я слегка поправился, но все равно живот был плоским. Я перевернулся, глядя на себя в зеркало со спины. Широкую спину покрывал искусно вытатуированный сокол, каждое перышко которого как будто трепетал ветер при каждом моем малейшем движении. Я улыбнулся. Сокол и в самом деле двигался – больше, чем просто татуировка.
- Недурственно, Поттер. – Я вздрогнул от неожиданности, а вовсе не от полученного комплимента или оттого, что меня поймали за этим занятием. Я сразу узнал его по голосу и, улыбнувшись, повернулся вновь к зеркалу, собираясь побриться с помощью палочки.
- Да, я тоже так считаю.
- Как всегда очень заносчив и весьма самоуверен, - прокомментировал в ответ Снейп. Он подошел ближе, встав в метре от меня, сбоку.
Я пожал плечами – кого это волнует?
- Понравилась игра? – спросил я его. - А то, я что-то никогда не замечал в тебе азарта болельщика квиддича.
- Несколько великовозрастных волшебников гоняются за мячиками. Думаю, комментарии излишни, и даже ты, со своими наполовину отшибленными бладжером мозгами, сумеешь распознать мое отношение к этой игре.
Хмыкнув, я закончил бриться и повернулся к Снейпу. Тот откровенно рассматривал меня. Его внимательный взгляд заставлял мою кровь струиться по венам быстрее обычного. Если бы не предстоящая встреча с Салливаном, я, возможно, попытался бы извлечь выгоду из создавшегося положения.
Он был так готичен. Как обычно. Волосы еще более отросли. Но это наверняка никак не связано с тем, что в ту единственную ночь я был в восторге от них – чистых и блестящих. Их черное сияние резко контрастировало с белоснежным шелком моих подушек… и едва ли проигрывали в своей мягкости.
Он усмехнулся моему оценивающему взгляду. Снейп позволил своим темным, обычно ничего не выражающим глазам, отразить ответную оценку – как минимум «выше ожидаемого». Я усмехнулся в ответ.
- А ты, полагаю, все еще тратишь время на обучение этих великовозрастных волшебников? Или что-то изменилось с прошлого года? – ответил я позже, чем следовало.
Снейп последовал за мной, когда я прошел к своему шкафчику и стал одеваться.
- Я все еще преподаю в Хогвартсе, если ты об этом. Но кое-что все-таки изменилось.
Я заинтересованно глянул на профессора, а он лишь выгнул свою чертову бровь – «помучайся-ка еще немного, Поттер». Зачем он пришел же сюда? Не на мою же голую задницу полюбоваться, в самом деле.
- Ну и?.. – поторопил я его, мельком глянув на часы.
- Спешишь на свидание?
Ну, конечно! Как он, бывший шпион, мог не заметить моего взгляда.
- О, Джеймс Бонд, как ты догадался? – я театрально приложил ладонь к сердцу. Я с удовольствием ожидал его извечно вздернутой брови – сомнительно, что Снейп знает об агенте. А с некоторых пор я люблю ставить людей в неловкое положение, хотя трудно даже представить, что вот сейчас он будет расспрашивать меня о Бонде. Скорее, откусит свой язык, чем просто спросит или хотя бы покажет свою неосведомленность – такой уж он, Северус Снейп.
- Шут, - прокомментировал спокойно Снейп и вздохнул, не отреагировав на шпиона 007 – увы и ах! – Я хотел…
- О, вот как? – прервал я его намеренно. Он ненавидит, когда его перебивают. – Ты хотел… и…
- Позволь перефразировать?
- Пожалуйста, - разрешил я, благосклонно махнув рукой. Выдержка у него сегодня железная.
- По моим подсчетам тебе в этом году должно исполниться тридцать лет.
- Считается так, - я натянул джинсы и тонкий пуловер. – И ты хотел удостовериться в этом?
- Не совсем. Ты не мог бы не перебивать меня одну минуту?
Я не почувствовал в нем злости, как бывало в школе. Его голос и все поведение было равнодушным. Это немного задевало, совсем чуть-чуть. Я кивнул.
- Со вчерашнего вечера мне не дает покоя одна мысль, - продолжил он. – Как Минерва вообще себе представляет, что ты способен учить юных волшебников в школе, в том числе Защите? Особенно, если учитывать факт существования детства в твоей заднице, которой, между прочим, уже тридцать.
- Я понял, понял! Только непонятно, почему тебя так интересует эта часть моего тела?
- Как всегда, Поттер, ты услышал только то, что хотел, - прокомментировал Снейп.
- Я замечательно умею слушать, когда хочу, - фыркнул я. – Так, хочешь сказать, МакГонагалл вновь ищет преподавателя? И приглашает меня? – я не смог скрыть своего удивления. Последний раз я отказал ей перед тем, как профессионально стал заниматься спортом, и с тех пор она ни разу не предлагала этого.
- Она просит тебя подумать и дать ответ до конца мая, желательно лично, так как после обновленной защиты замка, совы имеют дурную привычку недолетать до адресата. – Он глубоко вдохнул и быстро продолжил, как будто рассказывал ненавистно заученное стихотворение – без эмоций и всякого выражения: - И, надеюсь, ты знаешь, что существуют тесты, которые проходят все соискатели на должность преподавателей в Хогвартс. Я бы порекомендовал тебе взять прошлогодние тесты и книги под авторством Бернстоуна и…
- Достаточно! - холодно прервал я его. Я скривился от своей оплошности. Посмотрел на него – его губа нервно дёрнулась. Я вспомнил про Тимбукту. Наверное, надо было хотя бы посмотреть где это примерно, если не запастись бессрочной визой – никогда не знаешь, что Северус Снейп для тебя приготовил. Мне, как заядлому гриффиндорцу-недоучке, должно быть многое непонятно, и одна из таких вещей – почему он вдруг собрался помогать мне?
- Поттер!.. – начал шипеть он тем временем, гневно раздувая ноздри.
- Угу… - я приложил указательный палец к его искривлённым губам, заставив ошеломлённо замолчать алхимика. Ну и ладно – я ведь презирающий личное пространство наглый выскочка сын своего отца? – Пока ты не начал раздавать налево и направо ответы на тесты, скажи мне: ты ведь не наделся, что потом я окажусь у тебя в долгу, так? Потому что даже я слишком хорошо понимаю, слизеринцы никогда не предлагают помощь по доброте душевной.
Он позволил проступить на своем лице всё более разрастающемуся гневу, но еще в прошлом году я научился распознавать в его темных глазах сожаление, возможно, даже, самобичевание, которое тут же исчезло.
- Ты, - выдавил он, и далее продолжал говорить, словно во рту у него была давно надоевшая оскомина, - не можешь оказаться ещё в большем долгу передо мной, ЧЕМ УЖЕ ЕСТЬ! – проорал всё же он мне в лицо.
- Salut Тимбукту? – я пытался не рассмеяться. И, конечно же, я уже ничем не обязан Северусу Снейпу. Благородство Гриффиндора не позволяет мне даже случайно упомянуть о маленьком таком эпизоде в Визжащей хижине, когда я – совершенно не случайно – спас от яда Нагайны его тощую задницу. Ну, а коварство Слизерина всякий раз поддерживает мою другую сущность и уговаривает приберечь такой козырь для подходящего момента – авось пригодится?
- Что? – в очередной раз я заставил Северуса Снейпа опешить от «отсутствия у меня всяческой логики».
- Привет, Тимбукту? – перевёл я, и тут же выпалил: - Тактический ход, направленный на выведение эмоционального фона оппонента на более приемлемый уровень общения.

[Sotoffa]

- Скорее, на доведение своего противника до белого каления, - фыркнул он, действительно успокоившись. А я благополучно «позабыл» про свой вопрос о связывающем нас долге. Странно-то как, что и Северус замял свой ответ. – Итак, я выполнил просьбу Минервы, Поттер. Всего хорошего в этой твоей квиддичной карьере, несомненно, достойной тяжкого умственного напряжения, особенно от ловца-переростка.
- И всё же вряд ли я склонен согласиться, - проглотив шпильку в свой адрес, посмотрел на колдографию своей сборной, висящей на дверце шкафчика. Я все еще не расстался с мыслью стать тренером. Да и сам я пока играю. Так было нужно. Играть, играть и еще раз играть. Или не играть – я же Герой-самодур, не так ли?
- Что ж, Поттер, надеюсь, тебе хватит ума сообщить об этом директрисе. До конца мая, - и он равнодушно, но стремительно развернулся, взметнув своей старомодной мантией.
И это все? Я нахмурился. Он, что, не мог сообщить об этом письменно? Меня-то все совы находят.
Он внезапно остановился уже почти у двери.
- И ты ошибаешься, меня не интересует твой зад ни в какой форме. И год назад не особенно интересовал тоже. Это просто физиология. Вот и все, – и он вышел, а я нахмурился еще сильнее – сам не зная почему. Что-то он быстро позабыл все. Если бы это сказал не Северус Снейп, я бы подумал, что это был вызов.
Я разозлился. Физиология, как же! Это у меня физиология, а у тебя – просто везение, что ты поимел меня. Ублюдок.
- Тебе не идут морщины, - вырвал меня из раздумий голос Салливана. – Что за тип только что вышел отсюда?
- Просто тип. Предлагал мне работу. – Я повернулся к ловцу и поймал его за галстук. – Слэни?
- …
Я подтянул его еще ближе, словно за поводок.
- Хочешь пойти ко мне домой?

Глава 3
Много позже я не мог заснуть. Сел в кровати, смотря на мирно сопящего Слэни. Он был гораздо ниже меня ростом и вообще миниатюрнее – как раз для ловца национальной сборной Ирландии. Судя по колдографиям, я уже давно перерос своего отца и был далеко не в комплекции ловца, только это ни в коей мере не мешало успешно исполнять его роль. Очки я тоже уже давно не носил – в профессиональном квиддиче это недопустимо. Да и слишком они узнаваемы.
Просидев в кровати, казалось, целую вечность, я решил встать и пробежаться по Лондону, где я жил последние семь лет, купив уютные трехуровневые апартаменты в элитном Кенсингтоне. Обычно я бегал каждое утро вместо полноценного завтрака. Или вечером иногда, когда не мог заснуть. Оборудованный по последнему слову техники домик с эркером и небольшими каминами в не магическом районе позволяла мне приводить домой не только волшебников. Правда, когда я пытался колдовать, близлежащие чайники-холодильники навсегда переставали работать. Несовместимость магии и электричества. С тех пор я не пользуюсь магией здесь, хотя я уже успел обнаружить интересный парадокс - когда колдуют другие, это никак не сказывается на моей обстановке. Я не был склонен думать о себе, как о самом великом волшебнике в мире, если только современности…
Надев черную майку, спортивные брюки и кроссовки для бега, я тихо выскользнул из спальни, самой большой из имеющихся четырех в доме. Почти бегом спустился на первый этаж и вышел. Буднично поздоровался с одним из соседей, любителем ночных прогулок, как и я, – тот уже давно не удивлялся моим безумствам – я мог среди ночи пойти бегать или просто выйти выкурить с ним пару сигарет будучи одетым по-минимуму, вернуться через несколько недель или спустя пару минут, с огромной плиткой шоколада, непременно горького…
Я вышел, посмотрел в хмурое небо – моросил мелкий неприятный дождик. Я побежал вперед, по направлению Холланд-Парка, стараясь ни о чем не думать. Просто я. Один. Свободный. Не обремененный никакими обязательствами. И черный асфальт. И легкие шлепки от небольших лужиц под моими ногами…
Я внезапно остановился и обернулся – мне показалось, что меня кто-то преследует, но почти в чернильной темноте ничего не было видно. Побежал дальше, стараясь выложиться по полной, чтобы ненужные мысли покинули мою голову хотя бы на эту ночь. Мысли о моей работе. И моей общественной роли. И физиологии Снейпа почему-то…
Только оказавшись снова дома, я ощутил усталость, поднимаясь в спальню на третьем этаже. Прикрыл глаза – казалось, я поднимаюсь медленнее обычного.
Оказалось, вернулся только под утро. Стянув с себя промокшую насквозь одежду, я рухнул на кровать. Кажется, в ней уже кто-то был, но я не мог вспомнить кто именно. Уснул быстро на этот раз. Мне снилась чернота и преследующее меня темное марево. Проснулся я почему-то с одной неприятной мыслью: Мерлиннннн… Тридцать лет. Люди будут вынуждены ожидать чего-то от меня. Очередная головная боль.
Почувствовал легкий поцелуй в губы, улыбнулся: мое либидо осталось на уровне восемнадцати лет. В отличие от меня, мой любовник успел принять душ и почистить зубы. Но если его это не смущает, почему это должно смущать меня? И я ответил на поцелуй. Сегодня не хотелось даже шевелиться, поэтому я легко подтолкнул чужую голову вниз, к своему паху.
Слэни замешкался, и я приоткрыл глаза:
- В чем дело, Салли Слэниван? – Я обычно не разговариваю, занимаясь сексом, но скривил уголок рта, давая понять, что это шутка – его исковерканная фамилия.
- Ты ведь не обидишься, если я скажу, что не смогу трахнуть тебя?
- Мог бы не говорить: я догадался, - закатил глаза. Я почти с первого взгляда определил, что Слэни – боттом. Это меня устраивало. Пока. То, что я люблю быть снизу, как и сверху – на секрет.
- Тогда что ты хочешь сейчас от меня? – Я почувствовал, что он внезапно замялся. Странно, ночью я не замечал за ним стеснений… хотя, действительно, он не брал в рот. Только я.
- Тебе сколько лет, Салли? – я слегка передвинулся и обнял его ногами. Научить его чему-то показалось мне забавной идеей. Может, удастся уговорить его и на активную роль.
- Двадцать, - он покраснел, видимо, от моего распростертого перед ним вида. Теперь Слэни сидел на коленях между моих согнутых ног. И, разумеется, я убрал одеяло.
- «Третий класс вторая четверть», - прокомментировал я.
- Я уже четыре года занимаюсь квиддичем профессионально, - не без гордости добавил он, стараясь не смотреть вниз.
- Ты действительно выглядишь старше, - добавил я, почему-то пожалев, что связался с таким юнцом. – Обсудим кое-что за завтраком?
Удивление отразилось на его лице.
- Что? – Я понял, о чем он хотел спросить – парень не рассчитывал, что я попрошу его остаться. Я и сам не знал, зачем он мне сейчас нужен. Возможно, все тот же азарт заставлял меня довести обучение Слэни до конца. Я уже представлял себе, как научу его всему, что знаю сам, как когда-то меня научил Энтони.
Мне было тогда почти столько же, как и Салли, когда я встретил этого итальянца. Мы с Роном и Гермионой только окончили Академию и решили немного попутешествовать. Отправились в Италию. Друзья уехали спустя пару недель, а я остался с Тони на все лето. Это было классное лето и продолжалось до тех пор, пока я не получил приглашение поучаствовать в отборе на нового ловца в одну из низкоквалификационных команд, где я начал свою общественную карьеру. Энтони остался в Италии. Я улыбнулся – мы виделись иногда, тот все также развлекался с мальчиками. Я не спал с ним больше, хотя не могу сказать, что не пытался – он сказал, что не любит «подержанный» товар, в шутку конечно. Тем не менее, его предпочтения мне известны – я уже вышел из его любимого нежного возраста. Жаль, мне он действительно нравился, со своими черными, как смоль, волосами и черными глазами. Страстный, горячий итальянец…
- Так, мы позавтракаем, и… Что дальше? – поморгал Салли.
- Ты позавтракаешь, а я выпью кофе. И просто побеседуем. Вставай, нужно в душ.
- Ты что, ночью уходил куда-то? – он встал и увидел мою разбросанную мятую форму, все еще влажную. Вот только ревности мне не хватало… Посмотрим как он отреагирует, иначе ни о каком разговоре и речи быть не может.
- Да, у меня этажом ниже еще один любовник, помоложе, посимпатичнее.
- Шутник ты, Гарри, - рассмеялся он.
- А если так?
Он пожал плечами:
- Никогда не читал в газетах, чтобы ты изменял кому-то. Если только трахался с кем попало.
- Что ж, я сообщу тебе, когда я захочу кого-то другого. Идем со мной в душ.
- Я же только что оттуда.
- Но был там один … Постой, только не говори, что никогда не трахался в душе, - я рассмеялся, видя его реакцию. – Как же ты умудрился дожить до двадцати лет таким… - Я даже не мог подобрать слово, он покраснел еще больше. – Ты же, черт возьми, ловец сборной Ирландии!
- Теперь мне страшно подумать, сколько у тебя было спортсменов…. Кажется, ты и в школе играл ловцом?
- Не дури, мне бы яйца оторвали за это. Тем более в контракте черным по белому написано, я не имею права… - Я забил на цитату и сказал как есть, - я не имею права никого иметь во время сборов. А сейчас, между прочим, у меня заслуженные каникулы.
Салли рассмеялся.
- Остынь, я пошутил… Даже для тебя переспать со всей командой по квиддичу было бы слишком.
- Я бы не стал утверждать столь однозначно, - сказал я в ответ и заткнул его рот поцелуем, вспоминая, сколько имен занесено в мою записную книжку…
♂♂♂

[Sotoffa]

- Гарри, я так рада за тебя! – улыбалась до ушей Гермиона, складывая только что прочитанную газету пополам. Я секунду назад вывалился из камина рано утром, решив быть первым, кто поздравит мою крестницу с днем рождения.
- Я тоже за себя рад, только вот скажи мне, по какому поводу радуешься ты? – я присел на стул Рона, пока его нет, наверное, спит еще. Отодвинув от себя кусок собственноручно купленного миссис Гермионой Уизли-Грейнджер пирога в ближайшем супермаркете, налил себе свежезаваренного кофе.
Гермиона уже давно не обращала внимания на мою бестактность – этот завтрак предназначался Рону. Придется ему обойтись без кофе. И на том спасибо.
- Я только что прочла «ЕП», Гарри. Там появилась очередная твоя колдография с бой-френдом.
- И что же в этом особенно радостного?
- Это уже в пятый раз!
- «Тысяча пятый» ты хотела сказать?
- Да нет же, Гарри, послушай…
- Да слушаю я, только ты говоришь что-то не то.
- Поттер! – раздался громкий рык, я аж подпрыгнул на месте. – Кто тебе разрешил есть мою пищу?! Особенно мой кофе! – добавил Рон, когда увидел, что пирог на месте.
- Кто разрешил тебе, Поттер, сидеть на моем стуле?! – воскликнул я ему в тон. – Кто разрешил спать тебе в моей кровати?!
Ой, кажется, это было лишним…
- Что?! – оба выглядели шокированными.
Я расхохотался:
- Гермиона, ты же умная взрослая женщина, в отличие от своего…
- В отличие от вас обоих.
- … своего мужа-оболтуса, я хотел сказать, - обиделся я притворно.
- Ладно, я поняла твой негриффиндорский юмор.
- Обижаешь, - развел я руки, пересаживаясь на другое место. – Садись, друг мой, но я уже выпил твой кофе. Извини. Как говорят, кто рано встает, тому Мерлин подает.
- Пф… - Рон обреченно вздохнул. – Гермиона, любимая моя милая Гермионочка…
- Нет, Рон, помнишь правило номер…
- Помню… Так ведь правила нужны, чтобы их нарушать… - попытался он, а я вновь рассмеялся, вспомнив тот внушительный список правил, который Гермиона составила еще даже не выйдя замуж за Рона. К счастью – или к сожалению – его это не отпугнуло. Так, сейчас Гермиона имела в виду правило, по которому она не обязана готовить дважды, если кто-то не успел к приему пищи (Рон) и ее уже съели (я). Хотя, «готовить» - это было громко сказано – обычно она покупала готовую еду, неплохую, но готовую. Двухлетней Рори это не касалось, естественно Гермиона что-то умудрялась сварить ей.
- О, заткнись, Поттер, - Рон зло воткнул вилку в пирог, но неожиданно он хитро посмотрел на меня. – Гарри, друг, ты ведь, кажется, умеешь готовить?
- Завтраки я готовлю каждый день, - кивнул я, улыбнувшись. Сегодня тоже успел сделать, для Салли, хотя тот наверняка еще спит.
- Ты же никогда не ешь утром, - удивилась Гермиона, прислушиваясь. Мы все прислушались – Рори еще спала. Спокойно вздохнули. – Или ты так про кофе, который варишь себе с утра?
- Ну, я же не один сплю дома. Людей кормить иногда надо, особенно утром.
Рон поперхнулся:
- Гарри, ты что? Ты готовишь… завтраки каждый день?!
Боже, как он сделал такое умозаключение, в общем-то, верное?! И это – Рон, мой недалекий друг?
- Что-то не нравится мне подтекст, прозвучавший в твоем голосе… - Я подозрительно сощурился, глядя на друга. – Если ты про секс, то да, я «готовлю» каждый день, кроме той прорвы времени, когда нахожусь на сборах. А что в этом такого? Вы разве не каждый день?..
Парочка переглянулась, проигнорировав моё многозначительное шевеление бровями. У Рона почему-то выступил яркий румянец, а вот подруга с упреком на него посмотрела. Очень интересно.
- Хм, Гарри, возвращаясь к предыдущей теме, - Гермиона взяла газетку и развернула ее лицом ко мне. Там была большая колдография с участием Салли и меня.
- Надо же, это только вчера было, - улыбнулся я, наблюдая за откровенно целующейся парой, узнавая на фоне ландшафты Гайд-Парка, который находился в нескольких минуты ходьбы от Кемпден Гров, моих апартаментов, и где мы вчера проводили пикник возле озера Серпентин. – Оперативно работают.
- Так это правда! – вновь обрадовалась Гермиона, отложив газету, которой заинтересовался её супруг.
- Зайка, ты что?! – начал он. – Мы же только ночью говорили, Гарри не нуждается…
- Заткнись, милый. Гарри, я так рада, что ты наконец-то серьезно встречаешься с кем-то!
Мы услышали невнятный судорожный всхлип со стороны Рона.
- Э…этт… Это же Салливан! «С кем-то»! – громко обрадовался Рон. – Ради Мерлина, Гермиона! Это же сам Слэни Салливан, он самый гениальнейший ловец в мире! И самый молодой игрок, добившийся таких результатов!
- Спасибо, Рон, - с сарказмом произнес я, - ты во многом «прав», особенно про гениальнейшего ловца сборной Ирландии, между прочим!
- Э, ну, я… это… В смысле…
- Рон хочет сказать, что он… - она потрясла вновь отобранной газеткой, - …второй по списку после тебя, Гарри, в своей гениальности.
- Хм… Да, дорогая, спасибо.
- Всегда пожалуйста, - кивнула она. – Гарри, и почему ты нас не познакомишь?
- Вас? – что-то потерял я нить разговора. Гермиона вновь схватила газету и затрясла ей прямо перед моим носом. – А-а, с Салли?
- Это так ты его зовешь? – у Рона отпала челюсть, а я, смилостивившись, пошел заварить ему кофе. Он вновь схватился за газетку. – О, Гарри, ты мой спаситель…
- Да – Салли… Мерлин, вы что? Он всего лишь глупый удачливый мальчишка! Зачем вам с ним знакомиться?
- Гарри, я желаю первая познакомиться с кандидатом на роль твоего спутника жизни, - сказала Гермиона категорично, а я ошалело к ней повернулся. – Он ведь может стать нам практически родственником.
- Кандидатом чего к чему? – еле выдавил я из себя.
- Ты лепечешь, Гарри, - заметила Гермиона. – Я говорю стать…
- Стоп! – Я поставил турку на огонь. – Не произноси больше этого слова, я понял, что ты имела в виду. Я вовсе не…
- Гарри, ну, правда, познакомь меня с ним, а? Это же ловец Ирландии! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! – насел на меня Рон.
- Ну, что за ребячество! – вздохнула Гермиона. – Гарри, скажи лучше, сколько вы с ним знакомы?
- Года три? – Я посмотрел на Рона. Он следит за каждой моей игрой и должен помнить, когда я впервые играл со сборной Ирландии.
- Шовершенно верно, - согласился тот с набитым ртом. Я налил ему готового кофе и добавил себе. – Шпашибо.
- Пожалушта, - спародировал я.
- Боги, Рон, тебе ведь уже больше тридцати лет! А все еще не научился элементарным манерам, и это ты – начальник ПИЗДеЦ! - взбунтовалась моя подруга. - А тебе, Гарри, через два месяца уже стукнет тридцать, но ты все еще остаешься сущим ребенком! Что я такого смешного сказала, остолопы?!
Мы с Роном переглянулись и прыснули одновременно, так, что слезы из глаз потекли. Рыжий еле запихал то, что ел обратно себе в рот.
- Я обожаю, тебя, Гермиона! – сквозь смех выдавил я. Только тут она слегка улыбнулась.
Рон действительно с недавнего времени работает в новообразованном отделе Департамента Магического Правопорядка (ДМП) в министерстве – «Первое изолированное законное заведение. Демагический центр» если полностью. Он уже пару месяцев как не взрывается от сокращенного упоминания своего отдела, особенно после того как я почти полгода при каждом удобном случае называл его не иначе как «Уважаемый начальник ПИЗДеЦ, Рональд Артур Уизли»… Его опыт работы аврором пригодился, чтобы вступить на эту должность. Не так опасно, как работать в самом Аврорате, но, тем не менее, маги теперь более тесно сотрудничают с маггловской полицией именно с помощью «заведения» Рона. Зато последний по долгу службы теперь неплохо разбирается в жизни магглов и, даже, один иногда заходит ко мне в гости. С такими темпами, к возрасту своего отца, он также начнет собирать сломанные радиоприемники и ржавые автомобили.
- Хм, Гарри, я тут подумала…
- О-о, - простонал Рон, красноречиво на меня посмотрев. Действительно, сейчас будет произнесена гениальнейшая мысль.
- Если ты встречаешься со Слэни около трех лет…
Боже, ну откуда у умного человека такие выводы?
-…то какого боггарта мы постоянно наблюдаем твою физиономию все время с разными мужиками? – она в который раз потрясла газеткой перед моей собственной физиономией.
- Ты сама почти ответила на свой вопрос, - улыбнулся я. – Я. С. Ним. Не. Встречаюсь.
- Как?! – пискнул Рон.
- А это? – парочка из газетки уже недобро косилась на Гермиону, трясущую «Пророком».
- Это временно – итак уже почти месяц прошел, - я пожал плечами. Не говорить же им, что мне было интересно его «обучать», несмотря на то, кем он является – одной из звезд спортивного магического мира. Салли очень много потратил сил на достижение своих целей – попасть в профессиональную команду, а затем привести ее на чемпионат мира. Остальное было задвинуто на задний план. Я уважал его за это.
- Но ведь с ним-то ты в последнее время появляешься в газетах чаще, - не оставляла надежду Гермиона, заглядывая на меня снизу умоляющими глазами.
- Недели три-четыре, не больше, - пожал я плечами. – И это ничего не значит, он слишком молод для меня и имеются кое-кое какие проблемы в плане секса с ним…
Рон закрыл уши ладонями: - Не желаю ничего знать по этому поводу! – проорал он.
- Правда? – Гермиона выглядела заинтересованной, не обратив внимания на Рона.
- Ну, если ты действительно желаешь знать…
- НЕТ! – заорал Рон и все внезапно замолчали. Кажется, Рори проснулась.
- Дохлые пикси, Рон! – зашипела Гермиона и убежала наверх. Я не был уверен, от чего она злится больше – оттого, что он разбудил малышку, или оттого, что я не успел сказать о проблемах с Салли.
- Фух, пронесло, - вздохнул с облегчением Рон. – Значит так, Поттер. Мне пора на работу, я всего на полдня сегодня. Кажется, Гермиона собирается сама делать ужин и торт тоже… Это будет что-то…
Я согласно кивнул.
- Но ты все равно приходи с Салливаном вечером, можешь даже пораньше – поможешь возиться с Рори, пока Гермиона осваивает азы кулинарии. – Он совершенно счастливо и глупо хихикнул – в действительности ему было глубоко наплевать, что его жена так и не освоила ничего мудренее блюда из двух ингредиентов…

[Sotoffa]

Я вновь согласно кивнул, как китайский болванчик. Рон похлопал меня по плечу и ушел в свой ПИЗДеЦ. Я в очередной раз представил, как друг представляется: «Рональд Уизли, начальник ПиЗДеЦ». Жизнь не такая уж ужасная, даже если тебе скоро тридцать, как они все утверждают…
Пока я сидел, дожидаясь Гермиону с Авророй, то достал свой заранее заготовленный подарок из кармана и увеличил его. Внушительная магическая игрушка-помощник заняла половину кухни, являя свой образ в виде лохматой собаки с ярким бантом на внушительной шее. Продавец пару недель назад нам с Салли про это незаменимое чудовище рассказывал просто фантастические вещи. Согласно полученной инструкции, я взмахнул палочкой над собакой и та ожила, словно настоящая. Я улыбнулся.
- Нет, нет и еще раз нет, Гарри! – на лестнице вверху показалась Гермиона. – Убирай свое чудовище обратно в карман и приходи вечером с чем-нибудь менее живым, не делающее ни «а-а», ни «пи-пи», ни тем более «гав-гав» в доме.
Малышка Рори, несмотря на протесты мамы, с упорством тянула ее вниз за руку.
- Да ты просто спустись, Гермиона, не пожалеешь. Это не чудовище, а чудо. Я думаю даже, что такой подарок придется больше по душе тебе, а не моей крестнице. Ну, иди-ка к дяде Гарри, Рори.
Я помог малышке спуститься и подвел ее ближе к подарку. Девочка с любопытством своей мамы стала мять игрушку во всех возможных местах и Гермиона ахнула от восторга, сообразив в чем дело.
- Это же «Супер Волшебная няня»! – Она кинулась мне на шею и я ее немного покружил, опуская на пол. Я был счастлив не меньше.
- Да, и она не делает ни «а-а», ни прочего, хотя всегда можно сделать так, что ей будут доступны простые собачьи радости…
- Ну уж нет!
Единственные женщины в моей жизни были в восторге. Тридцатое мая - день рождения Авроры Лили Уизли, уже в третий раз ознаменовал для супругов веру в то, что чудес хватает на земле и без Магии.

Глава 4
По дороге домой в Кемпден Гров (в общественный камин на Райтс-Лэйн через камин Уизли, далее, минуя Кенсингтон-Хай-Стрит, до Тор Гарденс), я вспомнил о том, что обещал Снейпу до конца мая дать ответ МакГонагалл по поводу вакансии профессора Защиты. Чертыхнувшись, я открыл двери.
Салли расположился на кухне и уплетал давно остывший омлет, приготовленный специально для него. Было всего лишь одиннадцать часов утра, и я решился по-быстрому попасть в Хогвартс и вернуться до двух-трех часов.
- Привет, Гарри! – поприветствовал меня Слэни. - Хочешь кофе?
Что мне в нем нравится, так это его не надоедливость расспросами – куда я иногда пропадаю с утра пораньше.
- Доброе утро, соня, - я привалился на подоконник почти белоснежной кухни, - я на неделю вперед уже напился кофе у Уизли. Чем занимаешься сегодня?
- М-м, сходим в «Хэрродс»? Или что-нибудь на твой выбор.
- Если у тебя никаких конкретных планов… - я немного замялся почему-то. Редко знакомлю своих любовников с Роном и Гермионой. С некоторыми они были знакомы по Хогвартсу или так, просто общие знакомые.
- Да? – Салли был заинтригован моей заминкой.
- Мои друзья хотят познакомиться с тобой и пригласили на небольшой вечер в честь дня рождения Авроры, их дочери. Хотя, должен признать, если соберется хотя бы половина из Уизли, то народу будет как на чемпионате мира.
- О.
Я фыркнул – именно такую реакцию я ждал. Попытался объяснить.
- Понимаю, это слишком неожиданно, особенно учитывая специфику наших отношений… - Боже, это прозвучало, будто я хочу более серьезных отношений. Но это не так. – Это будет просто поход в гости двух друзей и все наши уговоры остаются в силе. Я про знакомства с родственниками – Рон мне как брат. И, конечно же, я не хочу знакомиться в ответ с твоими родителями и прочими, как было бы, если мы были «мы».
- Разумеется. Я и не ожидал ничего больше, Гарри, - его слова почти полностью повторили слова Снейпа, вдруг вспомнилось мне. Ох, кажется, я подумал о нем за сегодня во второй раз – не к добру это, особенно в свете предстоящего похода в школу.
Салли немного сник, но я видел, как он пытается взять себя в руки. Кажется, его отношение ко мне вступает в новую стадию, в то время как я и не собирался выходить за рамки нашего с ним уговора.
Устало потерев переносицу, я уточнил:
- Так ты согласен пойти со мной?
- Да, конечно.
- Хорошо. Только мне придется уехать, примерно до часов трех после полудня. Как только приеду, можем двинуться в путь.
- Угу, - он вновь набил едой рот, а я поднялся на террасу, предварительно набросав записку Гермионе, что буду не один, и отправил ее с совой.
Я переоделся (вновь без мантии – было бы странно, если бы я появился в маггловском Кенсингтоне в ней) и пошел по проторенной мною дорожке до общественного камина, в который раз наслаждаясь урбанистическим ландшафтом этого чудесного места.
Войдя в камин, я назвал заведение нестареющей Розмерты и преспокойно вышел уже у нее, абсолютно чистый, как и был. Женщина внимательно осмотрела меня: мои обычные потрепанные джинсы, белую футболку с графической надписью «Relax», узнала, и, улыбаясь, приблизилась.
- Гарри Поттер, давно ты не появлялся в Хогсмиде! А я подумала, что ты какой-то маггл вначале.
Я любезно поклонился:
- Мадам, вы все также очаровательны, несмотря на это самое «давно». И это моя обычная одежда, так как я сейчас пока не играю, а живу дома – он полностью маггловский, кстати.
- А ты все также галантен, Гарри, - кивнула женщина. – Проходи, пожалуйста. Помнится, ты очень любил сливочное пиво. Не хочешь ли угоститься?
- Благодарю, но нет – дела в Хогвартсе, знаете ли. Было приятно с вами увидеться, - я вновь слегка поклонился и вышел по направлению к замку. Почему-то во мне всегда присутствовала уверенность, что первой сюда вернется именно Гермиона уже в качестве профессора. Хотя, если подумать, это слишком скучное для нее занятие, по сравнению с научной деятельностью при Высшем Магическом Университете. Она, как и мы с Роном, некоторое время работала в Аврорате, но поняла, что это – не то, что ей нужно.
Сегодня было воскресенье, поэтому на улице возле замка обнаружились кучки юных волшебников, совершенно никак не реагировавших на мое присутствие – взрослые их не интересовали. Охранные чары спокойно пропустили меня внутрь древнего здания. Пожав плечами, я поднялся к кабинету директрисы, немного постояв рядом с охраняющей вход горгульей. Она пропустила меня, когда я назвал причину своего посещения.
После окончания Хогвартса я попал сюда впервые. Кое-что никогда не меняется, например, любопытные изображения пытались тихонько меня рассмотреть, пока думали, что я их не замечаю. И волшебная шляпа также пылилась на одной из полок. Я ожидал почувствовать грусть по тому времени, проведенному в Хогвартсе, по былым приключениям, ночным вылазкам в мантии-невидимки, даже по тому моменту, как я разгромил директорский кабинет… Но не было ни разочарования, ни тоски по юности, ни по первой глупой влюбленности, ни по слюнявому поцелую… Я улыбнулся – меня вполне устраивала моя нынешняя жизнь. Да, Хогвартс был моим домом. Был. И, да – Кемпден Гров я также называю своим домом, но на самом деле это не так уж и важно - мой дом там, где мне комфортно, будь то Кемпден Гров, логово Уизли-Грейнджер, палатка Чарли или шале Энтони.
К сожалению, Минервы в кабинете не оказалось и я хотел удалиться, когда встретился взглядом с нарисованным Альбусом. Он привычно сверкнул своими очками-половинками и произнес:
- Гарри, мальчик мой.
- Директор, - я улыбнулся и поклонился.
- Я так рад, что ты разнообразил сегодня мое унылое существование своим присутствием. Почему же ты не появлялся раньше? Я знаю, Минерва в этом году приглашала тебя на празднование Победы в узком кругу сюда.
- Профессор Дамблдор, - я присел, развернув к нему кресло, - боюсь, мой контракт с национальным клубом по квиддичу не оставляет мне иного выбора – в тот момент я усиленно готовился к игре с Ирландией.
- Где ты с успехом поймал снитч на десятой минуте… Мне рассказывали, что ты находишься в отличной форме, но теперь я убедился в этом собственными глазами.
Это что – комплимент был? Очень странно, не замечал за Альбусом таких наклонностей…
- Я прямо-таки лишил тебя душевного покоя, мальчик мой – ты же знаешь как никто другой мои стариковские причуды.
- Что ж, спасибо на добром слове, и я действительно не ожидал. Как и то, что вы читаете газеты в вашем теперешнем состоянии, - я усмехнулся. Мне действительно было интересно, откуда у него такая информация. Не от Минервы же в самом деле – вряд ли она бы решилась покинуть Хогвартс во время учебного года ради какого-то заурядного Чемпионата Мира (к тому же Снейп на нем точно присутствовал), и потом стала бы разговаривать об этом с портретом Альбуса… Значит это был Снейп. - Интересно, как вы теперь умудряетесь быть в курсе всех событий?
Альбус рассмеялся.
- Представь только, что ты вынужден целыми днями только и делать, что спать или любоваться на Минерву. И ты будешь вынужден искать различные способы развлечь себя. – Я не уловил имя нашего темного профессора Зелий. К чему Альбус юлит, интересно?

[Sotoffa]

- С вами все также невозможно разговаривать. Вроде бы говоришь, а информация не откладывается.
- Да, за последние сутки ты не первый, кто говорит мне об этом.
- И я не буду спрашивать, о ком вы говорите… - я откинулся на кресло. Интересно, Снейп всё также одинок, раз даже готов искать общество этого старого интригана? Но я не буду спрашивать об этом. Все, что предназначается для моих ушей, Альбус скажет рано или поздно. – И, вероятно, вы не в курсе, где в настоящий момент находится директриса МакГонагалл?
- Сожалею, мальчик мой, - директор забавно склонил голову на бок. Я вздохнул. – Но, быть может, тебе поможет ее заместитель?
- И кто же? – спросил я, надеясь, что Снейп каким-то чудесным образом избавился от обязанностей заместителя МакГонагалл – ему никогда не нравились ее задания. Отчего-то мне не хотелось его видеть. Я вспомнил последнюю с ним встречу. Гад посмел отрицать, что не «особенно был заинтересован» во мне. Но я-то ведь помню его желание, когда год назад он едва переступил порог Кемпден Гров. Боже, ну о чем я думаю? – Простите, вы что-то сказали?
- Сказал, Гарри, - глаза волшебника заискрились как никогда. – Но теперь мне интересно, кто же занимает твои мысли в данный момент, что ты так глубоко погрузился в себя?
- Ну, вы ведь читаете газеты, - усмехнулся я, разведя руки.
Казалось, Дамблдор не обратил внимания на мой бесцеремонный ответ, удовлетворенно улыбнувшись, а я подумал, что у нас с Альбусом сегодня весьма интересный диалог: он не отвечает на мои вопросы, а я – на его, но, тем не менее, мы умудряемся о чем-то говорить.
Директор наклонился вперед. Мне даже показалось, он вот-вот вывалится из своей золоченой рамы.
- Тебе ведь в этом году будет тридцать, мальчик мой?
Протухшие яйца пикси! Опять?! Это уже больше, чем совпадение. Это либо сговор, либо… Что?
- Судьба иногда приносит нам неожиданные подарки, - продолжил старик загадочно, - нужно только подмечать знаки. Они приведут тебя к цели. – И его портрет странно затуманился, а в следующий момент там стояло лишь нарисованное красное кресло.
- Прорицатель чертов, - поворчал я, глупо улыбаясь. Никогда бы не подумал, что буду скучать по старому маразматику и его загадочным намекам, что бы они не значили.
Я нехотя встал и медленно прошествовал к подземельям, к Снейпу. И вот, я, вместо того чтобы заняться чем-то более приятным с Салли, глупо стучусь в комнаты зельевара, втайне надеясь, что тот на уроках. Тогда я просто ушел бы обратно и…
- Поттер. – Как обычно, вместо приветствия. Я убрал руку, увидев, что все еще собираюсь стучать, теперь уже по груди Снейпа. Кажется, я замечтался.
- Снейп, - в тон ему ответил я и неожиданно замолчал, улавливая обонянием дивный – иначе и не назовешь – запах, витающий в комнатах зельевара и от него самого в частности. Это было… божественно. – Я… э…
Черт, ну что ж это такое? Я возмутился от острой потери своего красноречия.
- Итак, Поттер, - сказал он тоном «если ты сейчас же не скажешь причину своего визита, я размажу тебя по стенке, а лучше пущу на ингредиенты».
И я сосредоточился. Попытался сосредоточиться, глядя в его глаза. В целом он выглядел… м-м… хорошо, на мой вкус. Он так и не подстригся.
- Да… А ты всегда держишь гостей на пороге? Это как-то не комфортно.
Он оглянулся назад, вглубь комнаты. Крылья его длинного носа затрепетали. Мне ничего не было видно из-за его спины, а дверь Снейп шире не открывал. Он же не зелье там варит, в самом деле? Я даже фыркнул слегка – зелья так изумительно не пахнут.
- Я занят, Поттер, - он не посторонился. – И, если желаешь говорить о семантике, гости не приходят неожиданно. Их ждут – это тебе ни о чем не говорит?
Меня мучило любопытство, как никогда ранее. И чего он так не хочет пускать меня? Как будто я там никогда не был, в этом его совершенно невыразительном, с позволения сказать, доме, размером с мою ванную комнату. Разве что причина крылась в запахе – никогда здесь раньше так не пахло.
- Говорит, - я покорно опустил глаза, выражая сожаление, что потревожил его покой. Я умел быть покорным, когда мне было что-то необходимо. Слизеринская черта сказывается, не иначе. – Профессор Снейп, я рискнул побеспокоить вас лишь из-за одного – моего обещания дать директрисе ответ на ее предложение о свободной вакансии в конце мая.
Я специально перешел на «Вы», хотя было глупо обращаться так к человеку, которому ты вылизывал яйца еще в прошлом году. Его лицо ничего не выражало за исключением смертельной скуки. И я продолжил.
- И я хотел узнать, где могу найти ее, так как в ее кабинете уже побывал.
- Так в чем вопрос, Поттер?
Вот… гад. Я разозлился, но виду, кажется, не подал.
- Где я могу найти МакГонагалл? – вышло несколько резко, потому добавил дурацкое: - Сэр?
Я сам давно уже «сэр».
- И вы полагаете, она у меня в личных апартаментах? – его левая бровь выгнулась изящной дугой. – Мне непонятна ваша логика, Поттер. Особенно учитывая тот факт, что вам известна моя ориентация.
Спасибо, что напомнил о себе… И, вопреки ожиданию Снейпа, я решил вести себя еще более вежливо, решив, что он специально провоцирует меня.
- Вы же знаете, я – Гриффиндорец, сэр, нам в принципе неизвестно, что такое логика, - я широко улыбнулся, но Снейп никак не отреагировал. Как я помнил, раньше ему нравилось, когда я улыбался. А сейчас он даже мельком не заинтересовался моей улыбкой. Как будто меня это волнует. Вовсе нет. – Хорошо, профессор, раз вы ничем не можете…
Тут послышались шаги в коридоре и Снейп неожиданно втянул меня в комнату, и тихо, но быстро закрыл за мной дверь. Я решил, что это его приглашение войти и прошел дальше, спокойно усевшись на диван. Сзади с досадой вздохнули. Мужчина присел напротив меня в кресло. А я глубоко вдохнул аппетитный аромат его комнаты.
Стоп. Почему аппетитный?
Я вытянул шею в сторону маленькой кухоньки, плавно переходящую в эту комнату. Там, на накрытой белоснежной скатерти, был красиво сервирован маленький же столик. Даже имелась изящная свеча посредине стола, словно для романтического свидания в фешенебельном ресторане.
Мельком взглянув на Снейпа (он невозмутимо, по обыкновению поджав губы, взирал на меня), я вновь перевел взгляд на столик. Что-то нехорошее перевернулось в моем животе. Кого это он встречает с такой помпезностью? Этот вопрос я и адресовал Снейпу, хотя и прозвучало это весьма нагло с моей стороны. Я сам кого угодно послал куда подальше, если бы получил такой вопрос от человека, в сущности, с которым я провел всего лишь одну ночь.
- Ты всегда отличался своей небрежностью, Поттер, - просто ответил он, даже не удивившись моей наглости.
- Хочешь сказать, это меня ты так встречаешь? – я заинтересованно склонил голову. Мой желудок также негромко заявил свой интерес.
- Лесть к самому себе тебе не к лицу.
Мне казалось, я пытками заставляю его говорить со мной, а он лишь милостиво отвечал мне. Тоже мне, «принц»!
- Ну, так кого? – И чего я лезу с этим, сам не понимаю. По-хорошему, мне следовало бы спросить про Минерву и уйти любоваться на более приятное лицо Салли, а не на этот раздражающе-невозмутимый анфас и черные равнодушные глаза.
- Поттер. Во имя Гекаты, ты не хочешь, наконец, мне сообщить, какого боггарта ты делаешь в моих комнатах и не даешь спокойно заняться моим обедом?
- Так это только для тебя? – и действительно, я пропустил, что стол был сервирован на одного. Видимо, эта свеча смутила меня.
- Аккурат в яблочко. Настырность, Поттер, похоже, твое любимое пристрастие, - сообщил Снейп также теперь посмотрев на стол. Я с удивлением заметил в его взгляде тоску, словно бы он сказал: «Я вынужден тратить свое время на этого Поттера, вместо того чтобы наслаждаться пищей»… От запаха которой у меня вот уже в который раз урчало в желудке и слюна становилась все обильней. Возможно, стоило что-то перекусить сегодня, вопреки многолетней привычке пить кофе вместо завтрака. Кажется, пахло уткой с какими-то специями… Корица или… или это была…
- Поттер!
- А?..
- Я в который раз вынужден повторить тебе - что тебе нужно? Как видишь, Минервы здесь нет.
- А почему ты тогда пригласил меня дать ответ ей в конце мая? Сегодня тридцатое, я пришел, а ее нет.
- Мне иногда кажется, что у тебя вместо мозгов скучечерви. Что непонятного было в моих словах при нашей последней встрече?
- Так ведь ты и сказал, чтобы я пришел в конце мая! – Я начал злиться. Кажется, я когда-то, год назад, понимал на каком языке говорит Снейп, а теперь он общается на иврите!
- Твоя голова случайно в последнее время не встречалась с бладжером? – он продолжал издеваться надо мной.
- А твоя голова сейчас встретится с котлом, – прошипел я. Мое решение быть вежливым улетучилось вместе с хорошим настроением от посещения Хогвартса и директора в частности. – И, поверь, Северус Снейп, моей силы достаточно, чтобы исполнить свою угрозу не моргнув и глазом.
Еле тлевшие угли в камине вспыхнули с новой силы, шипя и искрясь. Я глубоко вздохнул, очищая сознание.
«Он мне нравится… по крайней мере, его тело. Нравится. Нравится», - уговаривал я себя. В обществе не очень хорошо воспримут убийство или членовредительство профессоров Зелий мировыми звездами квиддича, как я.
- Браво, мистер Поттер, - он театрально два раза похлопал ладонями. - Отрадно слышать, что к тридцати годам ты научился контролировать свои силы и эмоции. В тебе есть хотя бы один несомненный плюс, - он сказал это таким тоном, что и я сам начал сомневаться, есть ли во мне хоть еще что-то положительное. Нет, постойте-ка. Я ведь не только звезда квиддича, но и герой войны, и Минерва тоже что-то нашла во мне, раз вновь предложила занять пост преподавателя. И еще я с отличием закончил Королевскую Академию Авроров… И не только, в общем-то. Черт. Я опять попался на его провокацию. Я вздохнул, успокаиваясь. Просто я не сосредоточен как следует. Всего лишь моя роль… Это даже к лучшему, учитывая, что я говорю с мастером шпионажа.
- Хорошо, покончим с этим, - отбросил я неуместные мысли в сторону. – Что именно я сделал не правильно?

[Sotoffa]

- Кроме того, что докучаешь мне, и это, кажется, начинает становиться любимой твоей игрой?
- Да, - сквозь зубы оскалился я. – Кроме всего, что не касается предложения МакГонагалл.
- Речь шла не о «конце мая», а «до конца мая». Ты улавливаешь разницу, Поттер? – Снейп раздраженно скрестил руки на груди.
Я уловил.
- Хорошо. Где я могу найти ее?
- В Чехии, на педагогическом совете школ Магии.
Ох-х-*еть. Значит, я приперся в Хогвартс напрасно? И препираюсь тут со Снейпом – тоже? И от этого чертового соблазняющего запаха еды я готов съесть гиппогрифа, не меньше. Словно в ответ на мои мысли желудок громко как никогда раньше заурчал. Божжже. И я повернулся в сторону кухни. Там, где-то в духовом шкафу, дожидалось нечто весьма соблазнительное, с румяной корочкой, политой густым соусом в лучших традициях кухни Франции… Я почти ощущал пикантный вкус неведомого мне блюда на самом кончике языка. Я сглотнул.
- Даже не думай об этом, Поттер.
- О чем? – Я улыбнулся.
- Не собираюсь повторяться. Иди домой и употребляй свою пищу. Ах, да! Ты же не готовишь для себя. Что, больше некому накормить бедного героя? – сардонически спросил он.
- Отчего же? Есть кому.
- Вот и катись к нему, - посоветовал он вновь раздраженным голосом, почти сквозь зубы.
- Отправишь бедного человека голодным в столь долгое путешествие домой? – Ну, да. Я откровенно напрашивался на обед. Помнится, перед той единственной ночью он приготовил нам потрясающий ужин.
- Так аппарируй просто – до границы зоны не так долго идти, как до камина Розмерты.
Ненавижу аппарацию. И с некоторых пор я вообще стараюсь пользоваться палочкой и Магией по минимуму. Магическая энергия должна быть во мне, и как можно больше.
- Мой дом в маггловском районе, помнишь? И ни к одному камину он не подключен. Добираюсь я туда исключительно на своих двоих. И, боюсь, твоя кухня – это второе по значимости умение, которое мне в тебе нравится.
Губы зельевара дернулись – то ли от намечающейся улыбки, то ли он собирался их по обыкновению пожать – как бы то ни было, в следующую секунду он скрылся за завесой своих волос, отвернувшись к камину.
- Черт с тобой, Поттер, - вздохнул тяжело Снейп, вставая. – Я сейчас умру от голода, а ты, если намереваешься и дальше торчать здесь, можешь присоединиться.
Я радостно вскочил и уже спустя секунду сидел на том месте, где стояли приборы. Снейп только хмыкнул и накрыл для себя, напротив, четко соблюдая расстояние от тарелки до столовых приборов и бокала для вина.
Снейп ел медленно, педантично всё разрезая, аккуратно помещая нанизанные на вилку кусочки утки (а это была она – с хрустящей потрясающей корочкой!) в свой рот, обхватывая еду своими тонкими губами изумительной формы… И изредка делая маленькие глоточки хорошего, но столового, вина. Ловкий язычок медленно собирал капельки вина с губ.
Я неосознанно глубоко задышал. Он тоже рассматривал меня, пронзая темным взглядом. Его взор не сводился к умышлению очередной эскапады или не говорил о происходящем внутреннем переживании. Он просто смотрел тем самым взглядом, от которого мурашки по коже, и, одновременно, который погружает в себя.
Я сам не собирался ничего предпринимать, но было поздно что-то делать со своим телом, когда я заметил, что возбудился настолько, что джинсы стали чертовски тесными. Мое тело решило все по-своему, не спрашивая моего на то согласия. Впрочем, я ему никогда не отказывал…
- Поттер, я предполагал, ты голоден, - нарушил тишину Снейп таким голосом, словно не он только что беззастенчиво соблазнял меня. Он кивнул на застывшую вилку в моей руке.
- Именно так. Только мой аппетит несколько видоизменился, - я, тем не менее, не отказал себе в наслаждении от этого потрясающего вкусового шедевра, положив в рот еще кусочек.
- Не думаю, что мне любопытно узнать об этом. Просто ты отнимаешь мое время, разглядывая такое совершенно будничное зрелище, как то, как я, употребляю свой обед. – С этими словами Снейп сложил вилку и нож на тарелку определенным образом, давая мне понять, что обед окончен, и пора бы и честь знать, как говорится.
Я совершенно был сбит с толку. Он, что, выгоняет меня? Северус действительно ничего больше не хочет? Да или нет? Я не понимал его сигналов. Вот он в один момент неотрывно смотрит на меня и так соблазнительно слизывает несуществующие капельки вина с губ, а в следующую секунду выпроваживает.
Я также отложил приборы, не торопясь делать поспешные выводы. Наклонил голову вбок, решаясь на очередную проделку.
- М-м… - я как бы нечаянно приблизил одну руку к своему рту, проведя указательным пальцем по верхней губе, - …пальчики… оближешь… - И медленно всосал его на одну фалангу.
Выражение лица мужчины не изменилось, но вот его кадык дернулся вверх. Если он не хочет меня – то я горный тролль, вот так то.
Закончив небольшой вызов, я улыбнулся: - Очень вкусно, Северус. Спасибо.
- Запомни этот момент, Поттер, - казалось, каждое слово он выталкивает из себя. Хотя, кто-то мог бы и сказать, что это обычное нежелание говорить со мной, правда, не теперешний Гарри Поттер. Интересно, насколько он осведомлен о моей наблюдательности? Со времен школы много воды утекло… – Я впервые в жизни с тобой солидарен: было очень вкусно.
Он как будто не заметил мое «спасибо». Я наклонился к Снейпу ближе, почти перегнувшись через маленький стол. При желании, я мог бы коснуться своего бывшего профессора, даже поцеловать. Оно, собственно, имелось, и весьма недвусмысленно топорщилось из моих джинсов.
- Мы могли бы сегодня же устроить еще один запоминающийся акт солидарности, - предложил я, вновь прибегая к своей слизеринской черте. Мне удалось увидеть искорки в глазах зельевара, почувствовать на своем лице чуть сбившееся горячее дыхание, но в следующий момент это прекратилось, превратившись в равнодушную маску. Наверное, мне просто хотелось выдать желаемое за действительное – я в этом убедился окончательно, когда ничуть не потеплевший голос ответил мне:
- Один акт… - протянул он. – Меня не интересует это предложение.
- А какое предложение тебя заинтересует? – Ну и что мне делать с его ослиным упрямством? Он хочет меня – это факт, но не позволяет себе меня хотеть, так что ли?
- То, которое ты не в состоянии мне пока дать, - ответил Снейп и стремительно встал, со скрипом отодвигаемого стула, заставляя и меня дернуться в обратном направлении.
- Почему это? – Когда я посмотрел на него, то он уже стоял, закутавшись в свою мантию, словно большая летучая мышь. Фасон его мантии никогда не меняется. Она скрывает от любопытных глаз фигуру зельевара полностью. Мне остается только вспоминать о ней, когда он бесстыже наклонялся, подбирая одежду год назад у меня дома, сверкая своей белой задницей, показывая длинные ноги и хороших размеров член – чего бы ему стесняться, там у него все в порядке.
- Хм, Поттер… Что ты хочешь? – вдруг спросил он.
Медленно поднявшись, плавно двинулся к нему. Я давал Снейпу рассмотреть себя полностью, вместе с очевидно выпирающей плотью в тонких джинсах, с перекатывающимися мышцами под футболкой от долгих тренировок и почти ежедневного изнурительного бега. Я однозначно обвел взглядом его фигуру вместо ответа, вложив в этот взгляд всю сдерживаемую ранее страсть. Только слепой не заметил бы.
- А кроме этого? – отрицательно качнул он головой. – Зелье, совет, ликбез, информацию?
- Нет, ничего такого… - удивился я. – А почему ты спрашиваешь?
- Пытаюсь взять в толк, почему ты не уходишь, Поттер. Тебя что-то тревожит еще? – спокойно поинтересовался зельевар, ничуть не шелохнувшись. Я следил за ним, не отрывая взгляда, почти не моргая, и он не мог не видеть мое возбуждение. Сейчас больше никаких сигналов от него не поступало.
- Нет. Я прекрасно себя чувствую.
Оставалось сделать последний шаг, но я был вынужден резко остановиться, так как кончик чужой волшебной палочки неожиданно впился мне в горло.
«Что?!», - спросил я медленно про себя.
- Советую тебе прекратить домогаться моего тела, Поттер, если хочешь и впредь чувствовать себя прекрасно вкупе со всеми своими органами.
- Я хочу тебя, - я не хотел сдаваться. Куда уж прямее? Гриффиндор forever. Палочка для меня – не аргумент. Даже Снейпа. – Хочешь, я буду умолять?
Он приподнял свою сексуальную бровь, промолчав.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Северус, возьми меня, - я пытался нацепить на лицо умильное выражение. – Нам же было так хорошо вместе!
И все. Никакого продолжения. И я сам в шоке от собственной фразы замолк. Что ж это получается – нам действительно вместе было здорово?! Нам было здорово вместе не только в постели?! Иначе я так бы и сказал: «…в постели». Я внутренне пожал плечами – и что? Почему это мне не может быть хорошо с кем-то вне спальни, пусть это даже будет Северус Снейп? В конце концов, я не ограниченный похотью болван. От большей части предубеждений о слизеринцах я уже сто лет как назад избавился, и слава Мерлину – в тот момент как пришлось принять себя самого. Такого, какой я был и есть.
Ладно, подумаю об этом как-нибудь в другой раз. Трудно было связно мыслить, ощущая тяжесть в паху и тепло вибрирующей чужой палочки на шее.
Он задумался на минуту, тщательно следя за мной. Убрал палочку от моего горла, и произнес:
- Вижу, сдаваться ты не желаешь, - устало, словно у него кончились все доводы. – Поэтому предлагаю сделку.
Я заинтересованно приподнял брови. Снейп, что - торгует своим телом? Это что-то из области фантастики.
- Даю тебе восемь минут, чтобы ты убедил меня в том, что хочешь именно меня. Ты согласен?
Достаточно чтобы заинтересовать.
- Почему восемь? Не десять? – фыркнул я.
- Я так хочу, - безапелляционно заявил он.
- Аргумент, – уважительно кивнул я, а потом скептически: - Любые методы?
- Не собираешься брать «кота в мешке»? – усмехнулся он, но затем ответил нормально и серьезно: - Всё, что тебе придет в твою гриффиндорскую голову. Даже заклятие подчинения, если рискнешь. Про «Аваду» я не говорю. Логично предположить, что Золотой мальчик не склонен к некрофилии.

[Sotoffa]

- Даже секс с тобой не стоит того, чтобы провести остаток дней в Азкабане. Слишком дорогая плата. У меня есть более действенные меры.
- Скажи, что ты согласен, - настаивал Снейп.
- Согласен, - с вызовом ответил я. Тот кивнул, отошел к очагу, аккуратно взмахнув палочкой, накладывая чары будильника ровно на восемь минут, и отложил палочку на каминную полку. Затем повернулся ко мне, выпрямившись во весь свой внушительный рост.
- Время пошло, мистер Поттер.
Я стремительно шагнул к нему, не теряя ни секунды, и коснулся губами его губ. Вначале нежно, насколько мог, но не робко. Этот поцелуй сулил ему наивысшее наслаждение. Всё – для него, только ему. Пряный аромат Северуса опьянял гораздо лучше любого молодого вина, чувствовавшегося на его тонких губах.
Вначале Северус стоял неподвижно, даже не отвечая, но когда я усилил напор, положив одну руку ему на затылок, а другой лаская пальцами чувствительные местечки за ухом, на шее, он приоткрыл губы, куда я с радостью ринулся, завоевывая новую территорию, углубляя поцелуй. С упоением я начал ощущать ответные порывы губ и языка мужчины, возвращавшиеся ко мне сторицей. Танец языков был настолько завораживающим и упоительным, что я на мгновение полностью отдался этому чувству, позабыв об опущенных минутах.
- О, ты бог поцелуев, Северусссс, - прошептал я именно в том регистре, который считал сексуальным, зарывшись носом в черные волосы. Волна возбуждения накатила на моего партнера, и я почти возликовал, упоенный отзывчивостью.
Я знал, что восьми минут недостаточно, половина из которых наверняка уже неизбежно миновала, но заинтересовать его я смогу. А вот торопиться – не мое это. Не сейчас.
Мои руки спустились ниже, прошлись по изящному изгибу спины, еще ниже, ощущая под ладонями упругий мужской зад сквозь слои одежды – хорошо, что она была тонкая, так как на дворе был месяц май. Я рванул его на себя, желая ощутить его возбуждение, потереться своим членом о него.
- О, да, - с восторгом прошептал я, почувствовав твердую плоть Северуса. Оторвавшись от этих дурманящих губ, я смотрел на него. Зельевар взирал на меня черным пламенем в полуоткрытых глазах. Губы уже припухли немного и, вообще, на лице мужчины появилась хоть какая-то краска.
Усмехнувшись от этого невероятного зрелища, я поцеловал зельевара в скулу, провел языком дорожку по его горлу, жалея, что не смогу насладиться в данный момент его острыми ключицами. Он послушно слегка закинул голову назад, давая мне доступ к белоснежной тонкой коже шеи.
По моим ощущениям оставалась пара минут, не больше, и, не желая тратить время на одежду, просто рванул со всей силы его мантию. Пуговицы мелким бисером рассыпались по каменным плитам.
Снейп не возразил и я рывком сел на колени, быстро расстегнув его старомодные брюки на пуговицах. Оттянув резинку его трусов, я высвободил его, слегка подергивающийся в ожидании, член, и охнул:
- Я и забыл, какой он… впечатляющий, - и я коснулся его своей щекой, потерся, словно ошалелая голодная собачонка, и только потом поцеловал в основание. Снейп качнулся вперед. – Сейчас, мой хороший. – Я обращался вовсе не к зельевару.
Мужчина сверху шумно вздохнул. Какая-то безрассудная, неправильная мысль пронеслась в моей голове. Что-то было не так, но я не мог понять. У меня едва оставалась минута – об этом я знал точно, но дело было даже не в этом.
Я взял ствол Снейпа в рот и с силой всосал, пропуская так любимую мной прелюдию: лизнуть головку, помогая себе рукой, обвести ее языком, спуститься вниз по вене, может, слегка подуть и только потом приступить к главному. Но я знал: от этого уже никто не откажется. Только самый последний мазохист способен так поступить с собой, тем более что я уже поигрывал кончиками пальцев его яичками, нежно, но настойчиво.
Северус приглушенно застонал, а я восторжествовал от этого звука, прикрывая глаза, собираясь отстрочить такой па-де-буре*, что зельевар никогда не забудет этих гармоничных движений моего языка и его члена… И тут громкий, чересчур противный и навязчивый «дзинь-дзинь-дзинь» прокатилось по всей комнате, заставляя Северуса дернуться, да так сильно, что я и сам испугался, хотя ожидал нечто подобное.
Треклятые восемь минут!
Трижды треклятое упрямство Северуса Снейпа!
Зельевар взвыл, а потом чертыхнулся, морщась. Я увидел это, мгновенно отстранившись, прервав этот неудавшийся минет… И это еще была слабая реакция на мой не слишком нежный укус. Я оторвал бы голову своему партнеру, если бы тот сотворил нечто подобное со мной, даже не специально, как я – после того, как наслушался бы от меня сугубо нелитературной речи на четырех языках, которые я знаю, включая Серпентарго…
Короткое «черт» Снейпа много говорит о его выдержке… Хотя что-либо сказать он не мог еще несколько минут. Мне искренне было его жаль, даже не смотря на то, что он сам установил этот будильник.
Я отошел от него подальше, в небольшую кухоньку, где мы обедали, и налил себе и Северусу вина, которое еще оставалось на одну треть бутылки. Молча протянул ему бокал. Снейп зло посмотрел на него, словно проклиная взглядом. И резко, тыльной стороной ладони, отодвинул его от себя, едва не выплеснув половину. Прошествовал к буфету, достал оттуда бутылку янтарной граппы «Ризерва» и… хлебнул из горла. Несколько больших глотков.
Отхлебнув из своего бокала, я оба поставил на каминную полку.
- Мне жаль, - сказал я.
- Ваше время иссякло, мистер Поттер, - он вновь отхлебнул из горлышка. – Обед окончен.
- Возможно, вечером? – попытался я.
Он даже не смотрел на меня: – Убирайся.
- Через неделю?
- Благодарю покорно!
- Тебе не понравилось?
Он наконец-то резко вскинул в мою сторону голову.
- Чтобы вы не думали, Поттер, я не мазохист.
- То, что было «до»? – уточнил я.
- Я уже говорил, Поттер. Всего лишь физиология, - он вновь отвернулся и глотнул граппы. – Что вам непонятно на сей раз?
- Но ты отвечал мне! – я не Снейп. Терпения такого у меня нет.
- Разве я касался вас? – резко перейдя на «вы».
- Что?.. – возмутился я. – Да ты стонал и толкался в…
- Разве я поощрял вас? Руками? Словами? Или еще как-то? – он отставил бутылку. Тяжелый давящий взгляд остановился на мне.
Он не трогал меня! Я вынужден был признать это. Вот что мне казалось странно: его руки не склоняли мою голову вниз, не обнимали в ответ, не зарывались в мои волосы во время минета. Про голос я молчу – не люблю слишком словоохотливых в постели, хотя от глубокого баритона Снейпа не отказался бы…
- Твой член отметился у меня на миндалинах, - весомо произнес я.
- Твой член отметился на миндалинах ЕЩЕ В ГЛОТКАХ ЦЕЛОЙ ТОЛПЫ БЛАЖЕННЫХ ЦЕНИТЕЛЕЙ!
Что я мог сказать? На сам тон (считай, крик) я не обратил внимания, но замечание зельевара имело смысл. Это факт, конечно. Я резко вскинул голову, но так и не смог облечь вслух шокирующую мысль: Северус Снейп брезгует мной, что ли? Никто никогда не гнушался мной. Презирал, насмехался, завидовал, злился, беспокоился, любопытствовал, удивлялся – да, но едва ли брезговал. За неимением подобного прецедента это объяснение сейчас казалось единственно разумным.
Мы некоторое время молча смотрели друг на друга. Черный раздраженный взгляд, и зеленый. Я не знал, что Снейп увидел в моих глазах, но это заставило его глубоко вздохнуть и отвести взгляд, посмотрев на часы.
- Поттер, сейчас, хоть и воскресенье, но время не имеет привычки стоять на месте. – Он прошел к двери и приоткрыл ее, явно для меня. Не оставалось ничего другого, как пройти мимо. Я хотел обернуться и попрощаться по-человечески, но резкий порыв от закрываемой двери заставил меня замереть. Громкий звук хлопка перед носом смешался со звоном чего-то разбившегося уже за дверью, а затем наступила тишина, и больше ни звука не доносилось из комнат Снейпа. Видимо, что-то упало со стены. И чего он разозлился?
Пожав плечами, я направился домой. Тяжесть в паху ощущалась всю дорогу в Кемпден Гров, до тех пор, пока я бездумно не кончил в Салли. Последний обиделся, когда во время оргазма я произнес «сальноволосая скотина». Я решил распрощаться с очередным «блаженным ценителем», по емкому выражению Снейпа, после встречи у Уизли. Надоел он. Сколько можно терпеть его выходки?

* Па-де-буре (Франц. Pas de bourree, балетный термин) - мелкие движения, переступания с ноги на ногу
* Па-де-буре (жарг.) – оральный контакт

[Sotoffa]

Глава 5

Семейство Уизли жило в нескольких километрах от Норы в небольшом коттедже – достаточно близко, чтобы Молли и Артур могли навещать их и малышку Рори, но и достаточно далеко, чтобы не делать этого каждый день. Про отношения Гермионы и родителей Рона – это вообще отдельная история. Я все никак не мог понять, почему те больше не пользуются камином всякий раз, когда им вздумается навестить Рона или его дочь, будь то раннее утро или другое время суток. Я много раз наблюдал как Молли, а за ней Артур, приходила, не предупредив заранее. И в руках Молли непременно было что-либо из еды для ее великовозрастного сыночка. Молли не замечала поджимающихся губ Гермионы на это «подкармливание». Ну а моему другу ничего не оставалось, как с натянутой улыбкой на лице принять очередной шедевр кулинарии миссис Уизли. Не потому что он не любил вкусно покушать, а потому, что это означало «ночные разборки с Гермионой», как он сообщил мне в частном порядке.
Мы со Слэни прибыли немного раньше прочих гостей. Рон, заядлый фанат игры Салливана, тут же завладел его вниманием и увел куда-то во двор. Я фыркнул, когда мимо окна промчались две фигуры на обычных, не спортивных, метлах.
- Прямо как мальчишка, - Гермиона также фыркнула, увидев своего рыжего мужа на метле. – Ой, Гарри! Я забыла доделать торт… Боже-боже-боже… - запричитала она, носясь по кухне с Рори наперевес. Девочка, кажется, не возражала, но я все равно встал и остановил мельтешение.
- Гермиона, успокойся, уверен, ты успеешь все закончить до прихода гостей. А пока дай-ка мне мою крестницу.
- Ох, Гарри! Ты – мой спаситель! – она передала мне ребенка.
- Ну-ка, мисс Аврора Лили Уизли, давай не будем мешать маме готовиться к часу «икс». – Она послушно уцепилась своими крошечными ручками за мою шею. Я обожал этого ребенка. Она была любопытной, совсем как ее мамочка, но вот только она вовсе не была егозой и любила меня едва ли не больше прочих родственников Уизли.
- Да-да… так, не это, - бубнила Гермиона, почти полностью скрывшись в кладовой. – Ох, нашла.
Гермиона вышла, а я продолжил говорить с Рори, которая радостно вскрикнула, думая, что ее мама играет с ней, то появляясь из кладовой, то возвращаясь обратно.
- Мы не будем отвлекать мамочку доделывать торт, иначе, когда прибудет твоя бабушка Молли, твоя мама будет не очень довольна и опять будет дуться на твоего ни в чем неповинного папу Рона.
- Что это ты там лепечешь? – поинтересовалась подруга.
- Я говорю твоей дочери, как сложны семейные отношения. Вот, например, когда Молли приходит. Тебя прямо так и распирает от злости.
- Вот еще! – фыркнула она и улыбнулась совершенно неожиданно для меня.
- Что такое? Ты действительно раньше злилась. Или я чего-то не знаю? – я притворно нахмурил брови.
- С недавних пор мне стало жить гораздо легче. Не знаю как на счет Рона, но он, похоже, тоже не жалуется от отсутствия «подачек» и внезапных визитов.
- Ну, еще бы… попробуй только твой папочка скажет это твоей мамочке, Рори…
- Не смешно, Гарри.
- А по-моему, очень даже смешно.
Гермиона резко остановилась, уперев руки в боки:
- По-твоему, я сделала из него подкаблучника?
- Помилуй, Гермиона! Кем бы он был, если бы не ты! – я рассмеялся. – Он же даже учиться не хотел толком! А закончил с дипломом и отличием, как и мы. И единственный из нас, кто сейчас имеет отношение к профессии аврора.
Гермиона пару секунд сохраняла хмурое выражение лица, а потом рассмеялась:
- Ты прав, Гарри, - и вновь занялась готовкой.
Что ж, этот разговор останется между нами.
- Так что там с Молли? Почему тебе стало жить легче?
- А-а, это… - Мне показалось, что она не очень хочет говорить об этом, но, тем не менее, она продолжила: - Да пару месяцев назад она пришла как обычно, как раз к завтраку. А была суббота. Рори еще спала, ну и… - она замялась, а мое любопытство достигло двухсот процентов.
- И?.. Давай же, Гермиона, колись!
- Ладно. Нам с Роном захотелось… Ну, ты понимаешь?
Я улыбнулся. Я понимал, но сказал:
- Вам захотелось нормально позавтракать вдвоем?
- Да нет же! Нам захотелось заняться любовью здесь.
- Здесь? – теперь я не улавливал. – Э, на кухне что ли?
- Ну да, - она махнула рукой на стол, на который я опирался, сидя на табурете вместе с девочкой.
- На кухонном столе? На столе, где мы все, включая Молли, едим?
- Ну да, - повторила она. – Боже, кажется у меня эта дурацкая помадка к торту не той консистенции…
Я посмотрел на нечто комкообразное, что Гермиона пыталась размазать на неровно выпеченные коржи. Хорошо хоть они еще не пригорели.
- Ты говорила про то, что вы с Роном захотели заняться сексом здесь, - поторопил я, раздираемый любопытством. – И что же дальше?
- Де не сексом же, а любовью! – возразила мне подруга.
- Так я так и сказал, - не понял я.
- Не так. Это ты со Слэни занимаешься сексом, а когда ты полюбишь его, то это будет называться…
- Ладно-ладно, - Мерлин, эти женские штучки. Никогда не понимал девушек и вряд ли пойму. Заниматься любовью, сексом… А для слова «трахаться» у нее тоже имеется отдельное определение? – Что дальше-то?
- А дальше мы начали делать это на столе, абсолютно голышом, естественно, ну и когда я уже почти… э…
- Получила оргазм? Кончила?
- Ш-ш-ш!
- Удовлетворилась? Сорвала башню? Улетела в рай? Вышибла мозги?
- Ш-ш-ш!!
- Поучила экстаз? Эйфорию? Перенеслась в нирвану?
- Ш-ш-ш!!!
- Поймала снитч? Эякулиро… Ой, наверное, последнее не считается.
- Ш-ш! Детка, не слушай этого пошляка Поттера!..
- Я все равно больше синонимов не знаю…
- Так вот, оно самое… из камина вышла Молли с пирожками наперевес, а за ней по пятам – Артур…
- Божжжеееее, - я уже давился от раздирающего меня смеха. Малышка Рори, видя это, тоже начала хихикать. Гермиона забрала дочку к себе: от бешеного хохота я просто сотрясался, сгибаясь пополам. Даже глаза увлажнились.
- Гарри, прекрати, - внушала мне Гермиона, - я тебе не для этого рассказала.
- Хршо… - и я опять затрясся от смеха. Это действительно был забавнейший, и главное, действенный способ заставить Молли являться сюда, только заранее предупредив. Невероятное совпадение. – Ох, Гермиона, я действительно люблю тебя, когда ты такая.
- Я тоже люблю тебя, Гарри… Ну-с, - она внезапно перешла на более деловой тон, меняя тему. – Как твои отношения со Слэни? Опять хочешь все испортить?
- Мои отношения… - Так, стоп. Что-то тут не так. С чего бы она так резко стала менять тему? Я внимательнейшим образом вгляделся в ее лицо. В глаза уж она точно мне не смотрела. Ее пальцы теребили оборки на платьице Авроры, а щеки покрыл румянец. Невероятная догадка посетила мой мозг, и я не удержался от повторного, еще более сокрушающего смеха. – Герм-нааа!
- Ты чего ржешь? – зашипела на меня подруга. Я не видел ее лица, так как вновь согнулся пополам, но голос ее определенно был злым и смущенным тоже.
- Не могу поверить! Ты… ты… О, боги! Ты пошла на это!
- Прекрати, Поттер, - сказала она. Я действительно почти прекратил смеяться и даже посмотрел на подругу. Ее щеки теперь были алыми. – Отчего ты завелся опять?
- Ага, знаешь, не каждый день моя скромница-подруга сообщает мне такие пикантные новости.
- Не понимаю, Гарри, о чем ты говоришь.
- Уверен, Рон и понятия не имеет об этом, Гермиона!
- Скажешь тоже, - буркнула она, выкидывая испорченный окончательно торт в урну.
- Ха! Наконец-то ты призналась! – торжествовал я. – Это сногсшибательно… Предугадать момент перед появлением Молли и Артура! Похоже, ты уже была на грани нервного срыва, раз решилась на такое.
- Ну, стоило немного покраснеть ради будущего спокойствия. И ничего я не предугадывала – это же было очевидно. Она каждую субботу в течение десяти лет приходила. Знала бы раньше, что это действительно сработает, устроила бы я ей клуб любителей доггинга*…
Я зажал себе рот рукой, чтобы в третий раз не начать тупо смеяться. Заставив себя успокоиться, я произнес:
- Я и понятия не имел, что ты можешь знать такие слова.
- Мы с тобой всегда будем ближе к маггловскому, продвинутому миру, чем те, кто родился в семьях волшебников.
- А Рон что?
- Ох, Гарри, тебе ли не знать, как легко завести мужчину! У вас же мозги отключаются, когда включается кое-что другое.
- Это называется «член», - поправил я ее, внезапно вспомнив сегодняшний случай со Снейпом. Его так и не удалось «завести» не физиологически, а он, похоже, сделал это со мной даже не специально. Да еще и его последнее замечание… Странно как-то.
- Цыц, Поттер. Не хочу, чтобы первое, что сказала Аврора, было словом «член».
- Ага. Пожалуй, к этому слову я знаю синонимов сто, не меньше… То-то она так заинтересованно нас разглядывает. Запоминает, небось, - я слегка улыбнулся девочке. Ее глаза, издали карие, смотрели на меня с особенным очарованием и пониманием. Но стоило мне приблизиться к Рори чуть ближе, как оказывалось, что в них просвечивают теплые, зеленые нотки.
- Что-то ты взгрустнул, Гарри.
- Да, так… Ничего особенного.
Гермиона с минуту подумала и выдала:
- Что, кто-то посмел отказать тридцатилетнему ловеласу?
- Какому такому «Ловеласу»?
- Прекрати придуриваться. Ты же в Магглесе живешь: мы с тобой даже в кинотеатр несколько раз выбирались, и вместе смотрели экранизацию романа Ричардсона «Кларисса»**. Понятно, что волшебники редко увлекаются маггловской литературой и кино, но ведь не мы, которым и не нужно объяснять, кто такой «Ловелас».
- Ладно. Баш на баш, значит?
- Я не собираюсь выпытывать из тебя подробности. – Она присела рядом, опустив Рори на пол к игрушечной няне. Гермиона накрыла мою руку своей миниатюрной ладошкой. – Я же за тебя волнуюсь. Что-то случилось за тот короткий промежуток времени, что тебя здесь не было сегодня?
Мимо окна вновь пронеслись двое на метлах, привлекая наше внимание.
- Это из-за Слэни? Невозможно, чтобы он отказал тебе – он в тебе души не чает.
- Вот еще. У нас с ним просто партнерство. Вообще-то я собираюсь сегодня же…
Камин внезапно зашипел, заставив нас с Гермионой вздрогнуть, и оттуда вышел Чарли Уизли, добродушно улыбаясь.
- Гарри! И моя дорогая невестка!

[Sotoffa]

Гермиона вскочила ему навстречу, а я встал более спокойно, дожидаясь своей очереди обниматься с Чарли. Его крепкие руки обняли меня и слегка прошлись по спине, ниже, по ягодицам, чуть сжали их и только потом Уизли отступил. Я усмехнулся этой ласке. Хорошо, Гермиона ничего не заметила, вновь кружа по кухне.
- Чарли, ты, как обычно, позволяешь себе слишком много, - сказал я тихо единственному из Уизли, к которому я испытывал совсем не родственное влечение. Мы сели.
- Когда-то ты первый это все затеял, а я, как и раньше, все также одинок, - его глаза лучились, мимические морщинки обильно усыпали область вокруг глаз и губ. – Или ты в данный момент занят?
- Даже не знаю, как тебе сказать, чтобы не солгать…
- О, только не говори мне, что ты стал однолюбом. Мое сердце будет разбито.
- Только ради твоего сердца я не скажу этой глупости. Я сейчас, так сказать, собираюсь расстаться с одним…
- Поттер, - ворвался в дом Рон, видя, насколько мы с его братом близко сидим. – Перестань совращать моего брата.
Мы отодвинулись друг от друга, я – потому что следом шел Салли, Чарли – потому что намеревался дать втык своему младшему брату, ну, и поздороваться заодно.
- Малыш Ронофски! – воскликнул Чарли, горой надвигаясь на Рона. Как ему удавалось запугивать человека на голову выше себя, я до сих пор не могу понять. Он заключил своего брата в железные объятья. Я почти слышал треск ребер своего друга – Чарли и не с такими «драконами» справлялся. – Решил спасать давно утерянную добродетель своего старшего брата?
- Ох, - выдохнул Рон, когда братские объятья закончились. – Гарри занят, ясно?
И он представил Слэни Чарли. Видимо, он очень понравился Рону. Уверен, это больше из-за того, что тот – юная звезда квиддича, а не абы кто.
Рон отошел на приличное расстояние от Чарли, давая дорогу Слэни. Последний, хмуро глянув на Чарли, слегка кивнул ему, прошествовал ко мне. Встав рядом, он одной рукой обнял меня за талию.
«Ну что за драма!» - едва не фыркнул я. Маленькая эскапада не осталась никем не замеченной, но мне лишь захотелось закатить глаза от разворачивающегося действа. Два моих любовника под одной крышей – это что-то. Но я знал Чарли очень хорошо – он выручит меня из любой щекотливой ситуации.
- Братец, ты что-то рано, - недовольно пробурчал Рон, благоразумно – впервые в жизни! – не став разворачивать предыдущую тему разговора.
- Рон, дорогой! – послышался крик Гермионы где-то со двора. Ах, да! Намечался не просто ужин, а настоящий пикник с барбекю и прочими атрибутами.
- Сейчас, дорогая! – крикнул в ответ он и никуда не сдвинулся.
- Имей совесть, Ронникус, я же из самой Румынии добирался. Кстати, где моя племянница? У меня шикарный подарок для Авроры. Идем, Слэни, не будем слушать ересь моего пустоголового младшего брата. Он, знаешь ли, хотя и голова, и руки, и прочие части тела ПИЗДеЦ, но… – Чарли ловко сгладил небольшой конфликт, выходя во двор, где малышка Рори возилась со своей няней-игрушкой под присмотром мамочки. Окончание я уже не услышал.
Салли последовал следом за Чарли, посмеиваясь, а Рон слегка придержал меня на пару слов.
- Гарри, ты что творишь?
- Э, в каком смысле, друг мой?
- Да в таком, что ты с первых же минут начал пускать свои секс-флюиды в сторону Чарли! – прошептал он, хотя больше уже в комнате никого и не было. – Он же мой брат, черт возьми. И ты мне как брат. Если ты с ним будешь спать, это будет… это будет инцест!
- Фу, Рон, ну ты и сказанул, и добавить нечего. – Именно поэтому Рон не знает о наших с Чарли бывших отношениях и уже поздно о чем-то говорить.
С Чарли я встречался довольно продолжительное время, даже несколько раз навещал его в драконьей резервации. Как и он меня, как раз в такие моменты, когда оказывался на туманном Альбионе. Поэтому он и позволил себе несколько больше сегодня, чем просто приветствие. Я видел, что он соскучился по мне. Он относился к тем мужчинам в моей жизни, с которыми мне действительно было комфортно не только в постели. Он и еще Энтони. Мы с Чарли расстались, поняв, что физическое расстояние между нами вносит свои коррективы в наши отношения, не давая полностью отдаться друг другу.
Но вот если бы Энтони настоял на продолжении нашего с ним знакомства, я ни минуты бы не сомневался согласиться ли, и спокойно бы поменял свое постоянное место жительства ради него. Но я сам никогда не настаивал на этом после первого же отказа Тони, ценя дружбу превыше неудачных романтических отношений. В отличие от Чарли, с ним я больше не спал после нашего романа.
- Гарри, ты в кои-то веки встречаешься с нормальным парнем! – продолжал Рон. – Забудь даже думать о Чарли!
- Дохлые яйца пикси! Рон! – зло прошипел я, готовый встряхнуть хорошенько своего друга. – Да ничего же сегодня и не было, мы просто разговаривали.
- Ага, разговаривали так, нежно глядя друг другу в глазки, - не унимался Рон. Хорошо еще, что он не уловил этого моего «сегодня». Этот финт не прокатил бы ни с кем другим, только с моим другом. Я даже вроде как и не соврал.
- Это просто флирт, Рон. Ты же постоянно флиртуешь ну с… да даже с Флер, например! А она твоя родственница! – Я всегда знал, что лучшая защита – это нападение. В случае с Роном это всегда действует безотказно. Ненадолго, к сожалению.
- Это другое! И не ори так, - прошептал он, нервно озираясь. – И в ней течет кровь вейлы, любой нормальный мужик на нее так реагирует. А вот то, что ты тут же накинулся на ближайшего гея в округе, это уже чересчур. И к тому здесь есть Слэни, разве нет?
Я пропустил полученный «комплимент» про нормальность мимо ушей. Уверен, Рон ничего не имел плохого в виду. Если бы я воспринимал всерьез каждое его слово, то друзьями бы мы не были уже очень давно.
- Слэни здесь, это очевидно. Мне жаль, что ты так реагируешь на это, - я оставался спокойным. После сегодняшней встречи со Снейпом, я не ожидал ничего другого. Он из меня выжал все эмоции. – Вот только если бы я действительно стал встречаться с Чарли, и если бы Чарли этого также захотел, неужели ты бы разрушил эти отношения? Только из-за того, что тебе нравится Салливан? Или только потому, что Чарли – твой брат?
- Э, ну, я…
- Потому что, гипотетически, я даже готов бы был порвать с Чарли из-за твоей реакции. Только если бы ты сказал потом, с чистой совестью и от всего сердца, что счастлив за нас обоих.
- Гарри, я вовсе не имел в виду ничего плохого, честно, я…
- Ты смог бы сказать, что счастлив за нас, если бы мы оба хотели быть друг с другом, но не имели бы этой возможности чисто из-за уважения к тебе? – Я бил напрямую теперь. С Роном иначе невозможно. Ему нужно было все разложить по полочкам и предоставить альтернативные варианты. Он прислушается к доводам. Он же аврор, в конечном счете. Хоть и работает в ПИЗДеЦ.
- Я… Ты прав, Гарри. – Он действительно сожалел об инциденте, хотя и не извинился вслух.
- Рад, что мы выяснили этот момент, - пожалуй, вышло резче, чем я хотел.
- Умоляю, друг, прости меня, - Рон, конечно же, шутил, но слова не меняли смысла.
- Замяли, - я улыбнулся от внезапно пришедшей в голову мысли. Вот если бы Рон узнал, что однажды я даже переспал со Снейпом, что тогда было бы? Подумать страшно. Впрочем, не его ума дело.
- Хм, знаешь, я тут подумал…
- Да? – насторожился я.
- Салливан влюблён в тебя, так?
- Он не говорил мне, - осторожно ответил я.
- Потому что если не влюблён… - театральная пауза от Рона впечатляла. Не ожидал, что он научится когда-нибудь выдавать информацию по кусочкам. Это раздражало на самом деле только потому, что от своего рыжего друга я этого не ждал совершенно. - …То люди могут подумать, что он специально продул тебе снитч на последнем матче!
- Причём тут?.. – возмутился я, даже не сумев выговорить до конца вопрос. - Вообще-то, мои отношения никого не касаются, особенно журналистов! И Слэни никогда не «сольёт» игру только из-за глупой влюбленности в меня!
- Ну мы не можем исключать, что кто-нибудь так подумает, - только и ответил Рон спокойным тоном. – И, вообще-то, из-за любви войны начинались***, не то что матчи проигрывались.
- Да ладно тебе, знаток мифов. Любовь, тоже мне, - фыркнул я.
И затем начался совершеннейший бедлам. Вслед за Чарли появились Билл с Флер и Мари. Джинни с семьей, Джордж с женой Анжелиной, сыном Фредом и дочкой Роксаной, а также некоторые родственники рыжеголового семейства. Из не-рыжих появилась Луна, ныне миссис Скамандер, вместе со своим мужем Рольфом и погодками Лорканом и Лисандром.
Луна с Гермионой сильно подружились после войны, потому что общение Гермионы с Джинни сводилось к тому времени в пару напряженных фраз на уровне «здравствуй – до свидания». Полагаю, поводом в охлаждении отношений последних послужило то, что Джинни наговорила мне в присутствии доброй половины Уизли, когда я порвал с ней после Победы. К сожалению, мне пришло в голову сделать это на большом празднике – у Уизли существует замечательная традиция собираться по любому поводу в изменении численности их семьи. Между мной и Джинни так ничего и не случилось, чему я рад вообще-то.
Гермиона с Луной представляли собой странную пару, объединенную дружбой. Этакая смесь науки и логики первой с фантазиейи непринужденностью второй. Луна относилась к причудам и взглядам на жизнь Гермионы с философской точки зрения. Потому что Луна знала, что ее подруга – не такая, как прочие женщины ее возраста. Да и сама Луна имела свою собственную точку зрения на мир, мягко говоря, совсем не обычную. Удивительно, но миссис Молли Уизли в воспитании Джинни сделала существенную промашку. Последняя не раз проезжалась по поводу дружбы Луны и жены брата, не стесняясь в своих выражениях. Но здесь, как говорится, «умный не скажет, дурак не поймет».
В общем, в доме было как на Диагон Аллее в канун Рождества.

[Sotoffa]

Я ничего не мог с собой поделать, кроме как ходить, здороваться и вспоминать всех Уизли и их детей поименно, представляя их юной звезде квиддича. И мне это, черт возьми, нравилось – иметь семью, иметь связи, на которые я всегда мог положиться. Слэни к тому времени успокоился и даже получал удовольствие от общения с людьми, ведь последнее время он всегда был рядом со мной.
В числе последних прибыли Молли с Артуром на стареньком «жуке», который вел Перси, живший в данный момент в Норе. Кажется, он пару недель назад развелся и теперь был в собственном доме не у дел, переехав к родителям. Только затем на типичном седане среднего класса прибыли родители Гермионы. С большим тортом, явно выполненным на заказ. Что ж, они знали свою дочь гораздо лучше, чем я, в некоторых моментах.
Барбекю в исполнении Рона и Джорджа вышло славным, кое-где даже достаточно прожаренным, даже слишком. Поедая такие кусочки мяса только из вежливости, я непременно вспоминал вкус и запах утки, приготовленной Снейпом. Но вот от торта я не смог отказаться, рискуя набрать лишний вес, схватив сразу два куска.
Принцесса вечера от обилия впечатлений расплакалась и была немедленно уложена спать заботливым крестным, рассказавшим ей сказку о некой мисс Грейнджер и о том, что когда-то та была блюстителем морали в образе старосты Гриффиндора и о том, что время меняет людей. Всех.

Примечания к предыдущей главе:
* Доггинг (от англ. dog - собака) - английское слэнговое понятие, обозначающее секс в публичных местах на глазах других людей (как у собак). Иногда сопоставляется с оргией или свингом, однако доггинг не обязательно подразумевает «случайность» половых связей. В доггинге может принимать участие семейная пара и не переходить при этом формальную грань блуда.
** Имеется ввиду роман Сэмюэля Ричардсона «Кларисса, или история юной барышни» (1748), в котором красавец-аристократ, сэр Роберт Ловелас, коварно соблазняет 16-летнюю главную героиню. Ловелас, в переносном смысле — распутник. Имя нарицательное для волокиты, соблазнителя и искателя любовных побед и приключений (шутливо-иронич.). Интересно, что подобное, весьма популярное и сохранившееся до наших дней словоупотребление, судя по всему, имеется только в русском и в украинском языках (из Википедии).
*** Имеется в виду миф о Елене Прекрасной, когда она была похищена троянцем Парисом, чем подан был повод к Троянской войне.

Глава 6
Вернулись домой мы со Слэни уже далеко за полночь. И почти сразу же, ну после секса, поссорились. Черт. Случилось то же, что и чуть ранее. Кажется, я как-то упомянул одного из выходцев Слизеринского серпентария. Обозвал ни в чем не повинного Салли. И опять во время оргазма. Это напасть какая-то!
Тем не менее, даже если бы я стонал имя Салливана, то все равно разрыв произошел бы, только утром, пожалуй. Ну как ему было объяснить, что я не могу быть с ним так долго, как это продолжается? Я говорил ему, что он нежный, молодой и в тысячу раз чище меня в своих помыслах и поступках. Новоиспеченная звезда квиддича, пусть Ирландии. Я устал и просто хотел побыть один – у Салли имеется, как и у многих других, один существенный недостаток. И речь идет не о его предпочтениях быть снизу. Он просто не чувствует меня. Не чувствует, когда я хочу побыть один. Когда меня мучают воспоминания о погибших на войне, хотя прошло много лет. Люди действительно меняются, но воспоминания всегда будут со мной. Он слишком молод чтобы понять. Я слишком… ну, не знаю. Я не буду говорить об этом и многом другом с ним, а сам он не поймет.
Он слишком… слишком… слишком… Как и был «слишком» предыдущий мой любовник, как и тот, который был до него, и еще ранее, и еще… Я задумывался об этом. Всегда находятся какие-то причины моих разрывов. И мне они кажутся существенными недостатками, с которыми я не могу мириться. Впрочем, почему «кажутся»?! Это правда. Зачем мириться, ведь уверен, где-то есть тот, кто будет для меня «не слишком». В самый раз. Гермиона однажды назвала это «законом Буба».
«То, что ищешь, найдешь, только обыскав все».
Она полностью и безвозвратно права. Когда было иначе?
В общем и целом наши с Салли отношения прервались на печальной ноте, хотя, видит Мерлин, я старался изо всех сил сгладить ситуацию. Возможно, когда-нибудь он пересмотрит этот конфликт и изменит свое отношение ко мне, ведь я никогда не скрывал от него своих намерений. Он ушел, громко хлопнув дверью перед моим носом прямо посреди ночи, а я сокрушенно упал на кровать. Эта ночь вымотала меня, голова гудела от напряжения. Больше никаких затянувшихся так сказать «романов», решил я и со спокойной совестью уснул.
Под утро я поплатился за свой поспешный разрыв с Салливаном в полной мере в виде не проходящей эрекции. Рукоприкладство в соло неблагодарный орган отверг, желая большего. Срочно. И несколько в иной локации. Поэтому я поспешно вышел на террасу, позвав сову, и отправил записку к Чарли Уизли с пометкой «срочно». Внутри было лишь три слова: «Нужен хороший трах» и мои инициалы. Сделав внушение птице о том, что это нужно доставить со скоростью сокола, я пошел готовиться к встрече.
Я принял прохладный душ и, как был голышом, спустился вниз, на кухню. Надел лишь фартук, даже скорее передник. Попытался заняться завтраком (вдруг Чарли еще не успел поесть), хотя я бы предпочел иной вид утоления голода. Когда почти все было готово, раздался звонок, а входная дверь отворилась, не дожидаясь моего разрешения войти.
Спустя мгновение я всеми фибрами своей души ощутил на себе очень и очень заинтересованный взгляд, но я так и стоял голым задом к посетителю, заканчивая мыть посуду.
- Недурно, Гарри, - раздался довольный голос Чарли, и моя плоть в предвкушении начала вновь наливаться. Не думаю, что дело конкретно в этом человеке, но мое тело жаждало разрядки не меньше, чем мой разум. То есть, это околесица полнейшая, но я знаю, что Чарли не будет «трахать мне мозги», фигурально выражаясь. Хотя я мог пригласить кого-то и моложе или искусней, но просто мне сейчас было легче именно с Чарли.
Я на мгновение обернулся, являя его взору мой строгий белый поварской передничек. И свое ожидание заодно. Говорить не хотелось. Все, что нужно было, я сказал в записке.
Шумно выдохнув, Чарли приблизился и уже в ухо прошептал:
- Тебе идет белый цвет. И я никогда не спал с поварами. – Его натруженная ручища шлепнула мой зад, наверняка оставляя красный отпечаток определенной формы, заставляя меня охнуть. Член дернулся вверх в ожидании. Ничего не могу с собой поделать сегодня – я гиперчувствителен, каждая клеточка моего тела – эрогенная зона. Я ждал достаточно долго утром.
Я достал из кармашка фартука заранее заготовленную смазку, вручая ее мужчине.
Он переместил меня на обеденный стол (он был ниже, и на нем ничего не стояло), и наклонил мое тело, расставив ноги шире.
Подготовки явно было недостаточно (а никто и не просил), а смазки он не пожалел. Я закрыл глаза, в нетерпении подался назад и получил второй шлепок по другой ягодице. Кожу обожгло и из меня, откуда-то изнутри, раздалось утробное, почти животное рычание. Ногти безуспешно пытались впиться в твердый белый пластик столешницы, поэтому я развел руки шире, обнимая стол с двух сторон, ложась на него, выпячивая зад, выставляя напоказ свою мокрую скользкую дырочку.
Волшебник сзади шуршал одеждой, раздеваясь очень медленно. Я почти физически чувствовал его обжигающий взгляд на своей коже. Член уже болезненно ныл, но я не спешил касаться его, неожиданно захотев получить наслаждение только от одной точки удовольствия – той, что была внутри меня, которая жаждала прикосновений, не получая для себя ничего уже очень долго… Мышцы внутри в предвкушении сжимались.
Зря этот чертов сукин сын вчера отверг меня – во мне скопилось уйма энергии, разрядка ожидалась грандиозная, с искрами в глазах, с помутнением рассудка, со звериным накалом…
Сзади наконец-то едва прикоснулись ко мне, и я прошипел:
- Полностью! - приказ выполнили мгновенно, член заполнил меня до самого основания, я чувствовал, как он проскальзывает в плоть, добираясь до чувствительнейшей точки внутри во всем моем теле.
Он трахал меня долго, со смачным шлепком прикасаясь к моим бедрам, со стонами и ругательствами, что я не даю ему коснуться к себе иным образом, каждый раз отбрасывая сильную руку. Я хотел быть вытрахан также, как тогда, год назад, ожидая, что вот-вот и все пространство вокруг исчезнет, оставляя смесь золотистых искр, унося мое сознание за грани моего понимания. Но противоборство никак не хотелось кончаться, облегчение не наступало.
- Скользкая… - я хотел сказать что-то, но где-то в мозгу щелкнул переключатель, и я лишь произнес созвучное его идиотской фамилии: - …Змея. – И, кажется, что-то зашипел, не то ругательства, не то еще что-то.
- Гарри… - прошептали сзади умоляюще, а движения во мне изменились на более плавные, но такие же размеренные. Я не узнавал этот баритон. Трудно узнать в коротком шепоте чей-то голос, когда ты так напряжен во всех смыслах, и физически, и эмоционально. - … Позволь себе кончить…
И его рука вновь едва успела прикоснуться к моему члену, как я отбросил ее. Короткое чужое «Твою мать!», гневный рык и… кажется укус в область лопатки… И я сам сильно сжимаю свою плоть, представляя, что это не моя, а чужая чья-то белоснежная ладонь, эти изящные тонкие и длинные пальцы обвивают меня, заставляя мгновенно кончить. До тех самых искр в глазах, до того помутнения рассудка, со звериным утробным рычанием, с медным привкусом во рту…
Я пришел в себя несколько мгновений спустя – лежать таким образом не входило для меня в понятие о комфортности. Повернувшись и тяжело опустившись на стул, я глянул на… Чарли, неспешно одевающегося. Он тоже (тоже? – Мерлина ради!) не очень-то смущался в моем присутствии.
Божжжжее. Кажется, я впервые в жизни думал об одном, в то время как физически трахался с другим… Мне плохо. Меня мутит. Я прикрыл глаза.
Да, я кончил, Чарли… Но удовлетворен ли я? Что за чушь!
- С тобой все хорошо? – взволновался Чарли, подойдя ближе. Я почувствовал, как он сжал двумя пальцами мой подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.
Я улыбнулся, увидев на его лице лишь беспокойство, ничего больше. Он просто интересовался «все ли со мной хорошо», ничего не выспрашивая, не давя на меня.

[Sotoffa]

- Не совсем… - я глянул на кухонные часы и присвистнул. Этот секс-марафон длился достаточно долго, чтобы так изумляться. И все бы ничего – но за один лишь раз?!
- Да, - мягкие морщинки вокруг светлых глаз стали заметнее. – Это было впервые на моей памяти.
Его предложение осталось открытым. Я мог бы высказаться, что происходит. Но Чарли не требовал. Он и сам в какой-то мере должен догадаться.
Я встал, не став поднимать тему. Я мог бы сказать ему что-то относительно только что произошедшего, но я и сам не был осведомлен в той степени, которая требовалась для четкой формулировки. А сейчас будет просто детский малопонятный лепет.
- Да, впервые, - подтвердил я просто. Хотелось есть, и так я сделал завтрак только для одного, а время неумолимо приближалось к обеду, следовало позаботиться об этом. Я выкинул давно остывший омлет в урну и вылил в раковину холодный кофе. Тяжелая рука легла мне на плечо:
- Проводишь меня? До двери, иначе твои соседи не совсем поймут твоего неглиже. Это все-таки такой снобистский район, - Чарли в принципе не умел осуждать людей, потому это вышло вовсе без сарказма. Да и с чего я ждал его? Я знал, от кого ожидал язвительности, также, как и знал, кого представлял, трахаясь сегодня…
Я знал. Я знал. Я знал.
И стоило признать одну вещь, понял я. Но как-нибудь потом. Лучше потом.
- Пообедаешь со мной? – предложил я, стараясь оттянуть «разговор по душам с самим собой». – Тут недалеко есть отличный первоклассный ресторан, у меня там всегда свободный столик. Отличная французская кухня, «нувель кюизин», так сказать. Говорят, повар там сам внук Огюста Эскофье. Я проверял – фамилия действительно его, хотя кто их знает…
- Ничего не понял после «отличной французской кухни», Гарри, - он был сама непосредственность. – Но я согласен. Только учти, что слово этикет знакомо мне только понаслышке. И я не знаю, как есть фуа-гра под пепперони или улитки под пармезаном, как и лягушачьи лапки под соусом болоньезе.
Я рассмеялся, освобождаясь от своего отвратного настроения.
- Фу, ты говоришь несовместимые вещи. Ты пальчики оближешь от того, что я закажу.
- Слава Мерлину, Гарри. Кстати, о кое-чем, что требует тщательного вылизывания… - он внезапно встал на колени передо мной, поднимая этот мой дурацкий передник.
- Я чувствую себя дамой с кринолином, - хихикнул я. – А ты Казанова, забравшийся под юбку на светском балу… Ох…
- Я по-быстрому. Ты не против? – пробормотал снизу Чарли, вбирая в горячее влажное пространство мои яички.
- А ты… Там на первом этаже ответ не видишь, Казанова?
Что-то утвердительно промычали…
Когда с маленьким отступлением от планов было покончено, Чарли запечатал на моих губах смачный поцелуй – впервые за сегодня.
- Ты ошибаешься, Гарри, - прошептал он, вырисовывая пальцем линию на моем подбородке. – Ты вовсе не дама, а наоборот – Казанова, сбивающий с пути истинного любого своим совершенным телом. Я не устоял в который раз, да и не хотел этого. Тот, кто сможет устоять тебе и привлечет твое внимание. Запомни это, малыш… Хочешь принять душ, прежде чем отправиться поедать лягушачьи лапки?
Он столь быстро сменил тему, что я был сбит с толку.
- Или, может, просто наложить на тебя очищающие чары?
- Ты никто как другой знаешь меня, - ответил я, намекая на то, что в своем доме я не колдую. И Чарли знал это. – Чар достаточно.
Он произнес заклинание, махнув палочкой.
- Призвать одежду? Не понимаю, зачем надо было взбираться на третий этаж, если и на втором есть достаточно уютная спальная комната с гардеробом?
- Нет, я схожу. – Я поднялся, уже с лестницы крикнул, перевалившись через перила: - Ты прав, там неплохие спальни. Но наверху – самая лучшая.
Пока я одевался, размышлял над словами Чарли. Тот был во многом прав. Но что, черт возьми, он хотел сказать про того, кто устоит передо мной? Если этот предполагаемый «кто-то» устоит передо мной, значит, он стопроцентный «а ля натурель». А такими я не интересуюсь в принципе. Хотя я как-то связался с одним волшебником, он был уверен что натурал, но так как он был девственником, я глубоко сомневался, что тот адекватно воспринимает ситуацию, и, как оказалось, был абсолютно прав. Натуралы так не стонут, когда в них вбивается другой мужчина.
Хотя вот не надо далеко заглядывать назад, а вернуться ко вчерашнему насыщенному дню.
Снейп.
Я присел на кровать, позабыв о стильных тончайших брюках классического кроя в руках.
Тот вчера не захотел. Или, как выразился Чарли, «устоял». То есть когда у меня стоял, у него не стоял. Так получается?
Если ему верить, то так и получатся. Нелогично, ведь Снейп точно был возбужден.
Вопрос. Тогда что за херня была здесь, в этой спальне чуть больше года назад?
У него стоял, у меня стоял, значит, он «не устоял».
Следуя логике Чарли, приходим к заключению. Тогда Снейп «не устоял», и он больше не составлял для меня интереса.
И что за галиматья была вчера, в гостях у Снейпа? Вчера Снейп «устоял», и вот я уже в который раз думаю о нем во время секса с другим. Даже с Чарли. Хм… Что-то не сходится во всем этом раскладе. М-да, несмотря на все свои достижения, о которых в полной мере имеет понятие всего несколько человек, в отношениях я тот еще квазиспециалист.
Мерлин! Какие «отношения»?! Это со Снейпом-то?!
Если это «физиология Снейпа», то в чем разница между моей физиологией и его?
Мы оба хотели. Это ведь хорошо, так? Одинаково хотели.
Ан, нет: выходит, что хотели, но как-то по-разному, по-другому.
Я запутался. Не-схо-дит-ся.
И то заявление про толпу блаженных ценителей м-м… моего члена, так? Чем был вызван такой комментарий? Да, я все про себя знаю, но ему-то какое до этого дело? Если зельевар действительно из-за данного факта отшатнулся от меня вчера, то почему, небо ему на голову, ОН НЕ ОТКАЗАЛСЯ ОТ МЕНЯ В ПРОШЛОМ ГОДУ?!
Ответ он сам дал мне: из-за физиологии.
И вновь – его слова и действия, прошлые и нынешние противоречат друг другу и приводят меня в смятение. Северус Снейп в очередной раз выбил почву из-под моих ног.
- Гарри, - тихо позвал меня Чарли совсем близко, заставив меня вздрогнуть.
Я глянул на него, пытаясь скрыть свои мысли, но плюнул на это. Это же Чарли, не абы кто.
- Ну а если «кто-то» не устоял раньше, скажем, год назад мы провели невероятную ночь с этим «кто-то», а потом я его… м-м… прогнал? А вчера этот же «кто-то» устоял передо мной, говоря, что никогда и не интересовался мной особо? Даже угрожал так, по-своему, чтобы я убирался?
- Хорошо, отодвинем поход в ресторан, – он сел передо мной на колени, отложив мои брюки на кровать. – А насколько невероятная ночь была?
- Как разгромить Испанию с отвратительным счетом по итогам забитых квоффлов. Помнишь ту игру восемь лет назад, когда шансов почти не было, и счет был ужасным, и снитч не давался, но я поймал его, в последнюю секунду, прежде чем в наши ворота еще раз забили. Мяч тогда не засчитали. И мы выиграли.
- Да, это была невероятная игра. Значит, ему тоже понравилось… Хотя не могу представить, чтобы кому-то ты не понравился в постели.
Я фыркнул даже: - Еще бы ему не понравилось!
- И он отказался вчера, спустя год?
- Я же сказал, Чарли!
- Он обижен, Гарри.
- Чего?
- Обижен. Ты же выгнал его, помнишь?
- Мы же и с тобой расставались, не забывай! И со многими другими – тоже. И все вы – НЕ БЫЛИ ОБИЖЕНЫ.
- Ух, уймись, малыш, я просто пытаюсь помочь, а твоя магия невероятно пульсирует сейчас, я могу почти потрогать ее.
Я сбавил обороты. Не хватало еще вновь менять всю акустическую систему в доме – только недавно установил. Включаешь – и слышно, даже в туалете динамики стоят.
- Спасибо. Ты упомянул, что он сказал, будто бы он не интересовался тобой всерьез никогда. Что ты так, под руку подвернулся?
- Да нет же. Я добивался его больше месяца. Но именно он на одном банкете пригласил меня выпить с ним, хотя раньше почему-то у него такого желания не возникало. Я согласился, ни о чем таком не думая о нем. Потом послышалась музыка, я пригласил его на танец, особенно не рассчитывая ни на что, даже наоборот. Просто, наверное, это был вызов. А бушмейстер этот взял да согласился. Ага – танцевать с мужчиной на официальном банкете у волшебников, пусть на террасе, - это благоразумное занятие, как же.
Я приостановил свой сбивчивый монолог. Вздохнул.
- Какой бушмейстер? – не понял Чарли.
- Да гадюка такая, крупная, - пояснил я. – Ты что думаешь, а?
- Да, не совсем благоразумно… танцы на террасе, - мечтательно закатил глаза Чарли. – Я помню, что даже ты не позволял себе ничего подобного на официальных банкетах. Танцевать с мужчинами у нас не принято.
- Именно. Тогда я и подумал, а почему бы не… хм…
- Не переспать с ним?
- Да нет же! То есть – в том числе и переспать. Слово другое у меня было – завоевать этого вредного типа. Не перепихнуться даже, никогда не знаешь, чем закончатся отношения…
- Не знаешь, но не с тобой.
Я недовольно посмотрел на него. Он был прав отчасти. Но это не значит, что я не ищу кого-то.
- Я всего лишь знаю, что с тобой мне ничего не светит, Гарри. Я уверен в этом. – Чарли приподнял мой подбородок, провел большим пальцем по нижней губе. - Так он вредный, тип этот? Неприступным выглядел что ли?
- Да до этого чертового танца я вообще думал, что он асексуален. А тут…
- И он после танца целый месяц не подпускал тебя к себе?
- Да, я на стенку лез, так секса хотелось. И, прежде чем ты спросишь – я не сплю с другими, когда у меня… хм… «отношения».
- Ого. Да тебя зацепило похоже, - изумился Чарли.
- Зацепило-шмацепило… - проворчал я, скрещивая руки на голой груди.
- И ты думаешь, что он не обижен только потому, что и другие, то есть мы, не обижены?
- Я… ну, не знаю…
- Да это же элементарно, Гарри! – послышался звонкий голосок, ни разу не раздававшийся в моей спальне. Мы с Чарли на метр подпрыгнули от неожиданности.
- Твою мать, Гермиона! – Я не стал вскакивать, помня, что я в одном переднике.
«А король-то голый!!!»
- Черт. – Проворчал Чарли, вставая.
- Моя мама тут не причем… - закатила глаза молодая женщина, затем прищурилась. – Ты почему в переднике?
Чарли отошел от меня и Гермионы, любуясь единственной картиной в спальне – «Магический круг» Уотерхауса.
- Я завтрак готовил! – сердито воскликнул я.
- С Чарли, я полагаю?

[Sotoffa]

- Для Чарли, - поправил я, надеясь, что она не заметила, что под этим пресловутым передником ничего нет-таки. – Он пришел навестить меня.
- Прибежал уж скорее…
- Что ты там бормочешь, Гермиона?
- О том, что смутно знакомая сова – твоя – принесла ему записку еще утром, как раз во время завтрака и он в следующий момент уже аппарировал, едва дожевав на ходу тост.
- Что, ему так сильно не понравился твой завтрак?
- Нормальный завтрак был! Моя мама готовила…
- Прости, я ни сколько не сомневаюсь в кулинарных способностях твоей мамы. Действительно, значит – дело в послании.
- Да, дорогая моя невестка, - Чарли наконец-то перестал строить из себя непонятно кого и вспомнил, что я нуждаюсь в помощи, сидя тут совершенно в нелепом виде. – Я просто вспомнил, что Гарри еще вчера меня приглашал на завтрак, а я забыл. Поэтому и сорвался так неожиданно, когда он напомнил мне об этом с совой.
Я диву давался. Врать-то, мой друг, кто тебя научил? Я аж сам чуть не поверил.
- Ты записку потерял, Чарли! – неожиданно воскликнула Гермиона.
- Ох, - выдохнул он. – Я был уверен, что она у меня в кармане. Прости, Гарри.
- Ничего, только Рону теперь придется память стирать! – Я всерьез рассматривал этот вариант. – Только вчера вечером я с ним имел разговор о тебе, и заверил его в том, что между нами – ни-ни!
- Он что всерьез это затеял? – фыркнул Чарли.
- Еще как, - подтвердил я.
- Блюститель моей давно попорченной чести, твою мать, - ворчал Чарли. – Ну, Ронниковский у меня получит…
- Постой-ка Гермиона, - я хитро прищурился. А вдруг она ничего-таки не знает про записку. Про сову-то конечно легко догадаться, а вот остальное. Вдруг записку она и не находила и за дураков нас держит? – И что же в записке было, позволь поинтересоваться?
- «Чарли Уизли. Срочно», - процитировала она, уперев руки в боки. Чарли выдохнул, а я знал, что это-то как раз просто сверху написано было.
- И что же? Ничего это не объясняет, - пожал я плечами.
- А это? «Нужен хороший трах. Тчк». Оригинально, ничего не скажешь.
- Кажется, я не ставил «Тчк», - я признал поражение. Пусть думает что хочет, даже если Рон успел поделиться с ней своей безумной теорией про «инцест». – И знаешь ли, очень хотелось! Оттого и оригинально.
- Да это шутка была! – Чарли тоже отчего-то психанул. Вероятно, он все равно не хотел ссориться с Роном, несмотря ни на что. – Гарри просто пригласил меня поговорить, к завтраку. И я задержался.
- «Гарри пригласил», - передразнила она Чарли.
- Да. К завтраку, - я нервно поправил белую ткань у себя на коленях. – Потому и в переднике.
- Время-то обедать уже, - приподняла брови Гермиона. – И завтраком там, на твоей кухне, давно не пахнет.
- Бля*ь! – не выдержал я, смутно догадываясь, чем именно там должно пахнуть. – Гермиона, мы все догадались, что ты тоже знаешь. Я не собираюсь скрывать, только вот давай без намеков больше, ладно?
- Хорошо, - она победоносно улыбнулась, задрав нос. Невыносимая зазнайка. – Я просто волновалась, не случилось ли что, но впредь, Гарри, не оставляй двери своего дома открытыми. Это проходной двор какой-то, хоть и фешенебельный.
- Это ты на себя намекаешь?
- В том числе.
- Не-а, Чарли я пригласил по срочному делу. А ты, моя дорогая подруга, все равно бы вошла, даже если я заклятьем каким-то пользовался. Скажешь, нет?
- Не скажу, - призналась она. – Только про передник я не поняла…
- Я же говорю, Гермиона, я просто готовил… Послушай, ты где Рори оставила? Не пора бы тебе пойти к ней?
Я, мягко говоря, выпроваживал ее из своего дома.
- Да ладно тебе, Гарри, она с моими родителями и Роном, поэтому я полностью готова пойти с вами в ресторан.
Я потрясенно уставился на нее. Как и Чарли.
- Э, не подскажешь, как давно ты здесь подслушиваешь? – Я пытался вспомнить, звучало ли слово «ресторан» здесь, наверху. Кажется да, как только пришел Чарли. Мерлинннн. Сколько же она успела услышать! А понять – и того больше!
- Ты рассказывал про игру с Испанией, помнишь?
- М-м…
- Так вот, я пришла еще ДО ЭТОГО. Надеюсь, ты не собирался и мне устраивать клуб любителей доггинга?
- Что за клуб? И причем тут собаки? – оживился Чарли, присев рядом, положив руку мне на плечи.
- Поверь, Гермиона, ты зря упомянула об этом, нам теперь придется и про тебя объяснять то же Чарли.
Женщина вспыхнула, яркий румянец покрыл ее лицо, и Чарли сидел уже почти с открытым ртом от шока, видя, что творится с Гермионой.
- Вот видишь, дорогая, ты ввела в ступор своего родственника. Пожалуйста, ты не могла бы подождать в остальной тысяче квадратных метров моих апартаментов, исключая эти? Мы сходим в ресторан вместе, если Чарли, ты не возражаешь. Я действительно в одном переднике, чтоб его край гиппогриф укусил…
Она спустилась вниз, звонко цокая каблучками.
- Эй, Чарли!
- А?
- Ты не возражаешь?
- Не возражаю, о чем бы ты меня не спрашивал, малыш…
- Хорошо. Придется взять Гермиону с собой. – Я встал, развязывая передник.
Чарли шумно выдохнул. Я развернулся.
- А хочешь я тоже по-быстрому отсосу тебе? – Я прикоснулся к его губам, наклонившись.
- Только не тогда, когда мы с этой ужасной женщиной находимся под одной крышей. Вечером, пожалуй, я был бы не против.
- Это было бы забавное приключение, потому что терпение у нее вовсе не безграничное, а порог к любопытству и вовсе отсутствует. Клуб доггинга, да…
Я отстранился, натягивая брюки. К сожалению, на них успел посидеть Чарли. Я, взывая к нему, посмотрел, выгибая брови. Он пожал плечами и благосклонно взмахнул палочкой, складки расправились. Я фыркнул – я, конечно, и сам бы справился, даже без палочки. Но, ничего не поделаешь… Негласность, мать ее.
- Ты теперь даже белья не носишь под брюками? – поинтересовался он, наблюдая, как я одеваю классическую же белую сорочку, носки, лаковые туфли и пиджак. Беру гель для волос и создаю «художественный беспорядок» на голове пару раз пройдясь пятерней по волосам.
- Не всегда. Думается, вечером мне захочется трахнуть тебя. Так будет быстрее. Или даже в ресторане где-нибудь, - улыбнулся я.
- Ты шутишь, - ужаснулся Чарли.
Я фыркнул в ответ. Мы могли бы попробовать. Что ж, я подкинул ему идею, дальше дело за ним.
- Ну, вот, даже поесть не смогу теперь нормально этими твоими лягушачьими лапками под соусом минестроне, - сказал Чарли, вставая с кровати.
- О боже, ты вновь собрал все в кучу. Заказывать точно буду я. Даже рот не открывай. – Засмеялся я. Ох уж мне эти чистокровные волшебники. Мы спускались вниз. – И скажи, почему ты думаешь, что не сможешь насладиться пищей?
- Буду думать только о заманчивой мысли насладиться тобой, скажем, в туалете ресторана.
Я засмеялся.
- Не смешно, Гарри, - Гермиона уже пришла в норму.
- А, по-моему, очень даже смешно.
- Ага, оставите меня одну! В то время как сами… И где? В туалете!
- Извини, Гермиона, - я опустил глазки вниз, еле сдерживая смех.
- То-то же, - она удовлетворенно покачала головой.
- …но, боюсь, ты не сможешь стать третьей. Я пробовал «па-де-труа», мне не понравилось…
Чарли поперхнулся воздухом, уловив французское «три». Гермиона вначале покраснела, потом позеленела, и затем спокойно произнесла:
- Пошляк ты, Поттер.
Я развел руками – какой есть, мол.
Мы весело дошли до ресторана, он находился всего в десяти минутах ходьбы. Метрдотель благосклонно поклонился мне, оценил фигурку Гермионы (она была в деловом кремовом костюме с юбкой до колен и на невероятных шпильках в тон одежде), и только затем слегка поклонился Чарли (который был, разумеется, без мантии, только в обычных джинсах и однотонной зеленой сорочке с закатанными рукавами на мускулистых руках). Но никакого дискомфорта последний не испытывал – я знал это. У Уизли вообще отсутствует такое слово применительно к одежде. Разве что у Рона было, и то раньше.
- Я загляну кое-куда, - бросил Чарли и отправился на поиски уборной.
Мы сели за самый удобный столик в этом заведении, принимая меню.
Гермиона во все глаза смотрела в сторону, где скрылся Чарли.
- Он же не всерьез. Гарри? – Я удивленно на нее посмотрел, поверх винной карты. – Я о том, что вы говорили э-э… Ну, заняться этим там.
- Я понял о чем ты, Гермиона. Просто я понятия не имею, серьезно ли зацепила его это идея.
- Ясно. Скажи мне одну вещь, Гарри, пока он не вернулся.
- М-м?
- Куда делся Слэни, этот мальчик, который ловил каждое твое слово еще вчера вечером?
- А я все думал, когда ты спросишь… Мы поссорились и вовсе не из-за Чарли, - я поморщился из-за ночного конфликта. – Мы с тобой обсуждали уже это, Гермиона. Он действительно – не то, что я ищу. Он, как бы помягче сказать?.. Розочка?
- Что? – не поняла Гермиона.
- Нет, не понятно? Тогда – девка.
- Девка, - повторила Гермиона, только потом ее зрачки расширились. – О. А ты, значит… - она отчаянно покраснела.
- Нет, вовсе нет, мне нравится разнообразие. Ты ведь понимаешь, Гермиона? – она кивнула. – Так вот, именно это не нравилось в нем. Ты же не хочешь, чтобы я был не счастлив, да? – Я откровенно манипулировал ей. Как она могла ответить, кроме как согласиться?
- Что за чушь? Разумеется, я хочу, чтобы ты был счастлив! И если Слэни – не твоя судьба, я готова смириться с этой мыслью. Но вот Чарли?..
Я прервал ее:
- Этот твой закон Буба не действует, похоже, - я усмехнулся за меню. Не хочу обсуждать Чарли. Он – нечто другое. Я не перебираю его, просто возвращаюсь иногда к нему. Он… удобный, пожалуй.
- То есть, как это не действует? Ты, верно, плохо искал, - изумилась она.
- Очень хорошо искал. Только имел в виду нечто другое. Я, кажется, пошел по второму кругу, Гермиона. А закон Буба утверждает, что «То, что ищешь, найдешь, только обыскав все». Я обыскал один раз. Всё. И вернулся к Чарли. И то, что ты слышала в моем доме, тоже подтверждает это.
Конечно, я имел в виду не только Чарли, но о Снейпе я не рискну отзываться подобным образом при Гермионе.
- Ты уже давно с Чарли? – изумилась Гермиона. Она все-таки уцепилась за него.
- Если ты имеешь в виду, когда я впервые переспал с ним, то да – давно. Свадьбу свою помнишь?
- Если бы я умела материться как ты, я сейчас бы это непременно сделала.
- Чудненько.

[Sotoffa]

- А, вот и Чарли, - Гермиона странно улыбнулась. Я обернулся, охнув. Да уж.
Когда тот присел, то даже бровью не повел на мой взгляд. Он выглядел потрясающе в костюме, почти как у меня, только цвет иной. И сапоги из драконьей кожи заменили лаковые туфли.
- Твоя т’рансфигу’рация п’ревосходна, Ша’рль, - с явным прононсом сделал я комплимент его новому имиджу. Стоит сказать, он и волосы успел собрать в хвост, как делал это Билл. И серьга в ухе. Стал едва узнаваемым, в общем, хотя я понимал, что он таким и остался – мужиком с громадными мускулами под этой показной роскошью. Мне тут же захотелось послать куда подальше Гермиону, вместе с ее псевдоморальными принципами, и затащить Чарли в этот гребаный туалет.
- Что это с тобой, Гарри? У тебя сперматозоидный взгляд, ты знаешь?.. – подначило меня рыжее чудовище. Остановить время, оттрахать его и пообедать, как ни в чем не бывало. План созрел мгновенно, но, увы, неосуществим. Или осуществим, в моем случае, только нельзя так. Уже из-за моих дурных принципов. Ну, нельзя так нельзя. Буду упираться и пыхтеть, очищая сознание. Все дело в импульсах, которые подает мозг другим частям тела. Нет импульсов – нет эрекции.
Подошел метрдотель, удивленно глянув на Чарли и останавливая мой резко-откровенный ответ. И слава Мерлину.
- Мсье Поттер уже выбрали? Или вы ждете еще одного гостя, который отлучился в комнате джентльменов?
Гермиона захихикала, огораживаясь все тем же меню.
- Нет-нет, тот джентльмен больше не вернется, - я оставался спокойным. С моей профессией я и не такое способен. – Вместо него пришел мсье Ша’рль. Гермиона, ты не возражаешь, если я закажу за нас всех?
- Конечно, Гарри, - она наконец-то отложила меню. Зря она это сделала. Разве она не знает, что Шляпа хотела отправить меня в Слизерин?
- Хорошо, - улыбнулся я, мгновенно переходя на беглый французский. – Салат из Ниццы, затем «эскарго по-бургундски» со свежим белым хлебом, бифштекс «Маршан де вэн» с картофелем. Один без картофеля, пожалуйста. На десерт снежки с яичным кремом. Это все, пожалуй, - и я глянул на вытянутые лица моих спутников. Гермиона немного владела французским – осталось еще от ее посещения Франции во время каникул в Хогвартсе, но она явно за мной не успевала. Чарли владел бегло румынским и только.
- Мсье что-то выбрал из винной карты?
- «Креман д’Эльзас» к улиткам и в качестве аперитива. «Шато Лафит-Ротшильд» к мясу. Лучшие года.
- Прекрасный выбор, мсье Поттер, - и метрдотель ушел, очень довольный. Я так и видел, как в его глазах мелькают фунты стерлингов в качестве чаевых.
- Ха, Гарри, надеюсь, ты заказал что-то, что хотя бы переваривается – у Гермионы такое лицо, словно она хочет наложить на себя палочку.
- Боюсь, Чарли, миссис Уизли-Грейнджер просто нашла белое пятно в своем образовании, а не из-за моего выбора – замечательного, между прочим.
- Вот еще. Я говорю на французском языке… Вполне сносно, только не ожидала, что ты, друг мой, способен удивить меня в этом плане.
- Просто мы с тобой давно никуда не выбирались. Ты много еще обо мне не знаешь… - пробормотал я. Зря, потому что глаза женщины зажглись в предвкушении, и я решил сменить тему. – Кстати, в свете сложившихся событий, почему Рон сам не заявился следом за Чарли, для того чтобы убить меня, предположительно. Да и ты, слава Мерлину, пришла гораздо позже. Или вы не сразу нашли записку?
Гермиона потупила взгляд. «А вот это уже интересно», - решил я. Метрдотель вернулся с аперитивом. Исполнив обязательный ритуал по открыванию вина, он налил немного мне в бокал. Я попробовал:
- Замечательно, - и только тогда он наполнил бокал на две трети вначале мне, Гермионе, затем – Чарли. – Благодарю.
Когда метрдотель отошел, оставив бутылку, все мы глотнули немного.
- Колись же, Гермиона, - поторопил я ее.
- Я позже нашла записку. А потом долго стояла и не могла понять смысл слов. Ты во дворе ее, кстати, обронил.
- Куда уж понятнее. Три слова всего, - фыркнул Чарли.
- И что же дальше?
- Я стояла с ней в руках, потом подошел Рон, попытался ее вырвать, в прямом смысле. А я уже поняла к тому моменту, что если мой муж догадается сложить два и два, а это иногда случатся в его голове… Я имею в виду твою сову, Гарри, смысл, скрытый в записке, и получателя того творения… - она указала на моего любовника. - …То тебе, Гарри, главным образом, придется действительно накладывать на своего лучшего друга как минимум Обливэйт. Если ты хотел продолжать с ним дружбу, конечно же. А так как за незаконный Обливэйт тоже дают срок в Азкабане, я решила что…
- Да? – нетерпеливо спросили мы с Чарли одновременно, так как она решила выдержать эффектную паузу.
- …я решила, что съесть ее было самым быстрым способом уничтожения.
Я не знаю как, но нам с Чарли почти удалось сдержаться от хохота, от которого бы нас непременно вышвырнули бы из этого респектабельного заведения. Почти удалось. Наш столик, хотя и находился в отдалении от остальных, был не единственным в зале. Кое-кто даже рискнул сказать что-то нам, мы только покивали головами с Чарли, не удосужившись прислушаться как следует.
Гермиона тоже прикрыла рот рукой – не пристало замужней даме ржать, как сивый мерин.
- Я говорил, что люблю тебя, Гермиона?
- Дюжину раз, Гарри. Только за последнюю пару дней. О, закуску несут.
Я подлил всем «Креман д’Эльзас», предлагая тост.
- За то, чтобы маггловские чернила не оказались ядовитыми, - и отхлебнул. – Пейте, очень вкусно.
- Что ж, Гарри, салат весьма неплох, - улыбнулась Гермиона.
- Очень даже, - кивнул Чарли. – А что, ты действительно считаешь, что эти самые чернила могут быть ядовитыми?
Я рассмеялся наивности чистокровного волшебника:
- Возможно, только не в таком количестве, что было затрачено на три слова.
- Там на обороте еще три было и плюс подпись, - возразила подруга. – Между прочим, это не самый приятный десерт, Гарри. И теперь у меня проблемы. С мужем.
- О, что наш Рончик-пончик сделал? – Чарли нахмурился. – Он же не причинил тебе вред?
- Как сказать…
- Как есть, так и говори, - пожал я плечами.
- Здесь же Чарли! – прошептала Гермиона.
- Ага! – улыбнулся тот.
- Ты не смутишь его, поверь, - я зацепил кусочек салата вилкой. – У него и кожа, и желудок – драконьи. И мозг с психикой – тоже, вероятно.
- Ага, - повторил Чарли, довольный словленным комплиментом. Стоит заметить, тот считал драконов очень умными созданиями… Впрочем, я против них и их мощи тоже ничего не имею.
- Ладно. Он отказался, понимаешь! – она нахмурилась.
- В смысле развестись хочет что ли? – озадаченно выдавил я.
- Нет же, дурень! Я имею в виду другое.
- Э, во втором ребенке? – это уже теперь попытка угадать Чарли.
Но на него она лишь хмуро взглянула.
- У тебя есть еще идеи? - спросил у меня Чарли.
- Не-а. Гермиона, говори уже.
- Ну, то, чем вы оба занимались на кухне сегодня, - подсказала Гермиона.
Я внутренне сотрясался уже, догадываясь. Плечи Чарли тоже подозрительно тряслись.
- Завтракали что ли? – точь-в-точь как недавно, спросил я.
- О, не начинай, Гарри, ты же только притворяешься зачем-то поверхностным болваном.
- А, так ты заметила? – нахмурился я, вздохнув. – Вся конспирация к миссис Норрис под хвост, чтоб ее.
- Конечно, догадалась.
Срочно сменить тему.
- И надолго тебя подвергли «секс-анафеме»? – веселился я. Странная у них семья все-таки…
- На неделю, - Гермиона все же покраснела.
- Жуть, - выдохнул я. - Рон на своем же либидо крест поставил! На целую неделю! Сам!
- Да это ты только, малыш, «готовишь завтраки каждый день», - улыбнулся Чарли. Все правильно. Об этом он тоже знал.
- Тоже мне – новость, - проворчал я. – Ты что, Гермиона, расстроилась из-за отлучения?
- Он мой муж, Гарри. Тебе пора менять свои ценности.
- Вот еще. Ну, муж он тебе. Так иди и соблазни его. Ну не знаю я. Пару капель амортенции добавь. Между супругами разрешено, если помнишь – никакого Азкабана. Или покушать сделай. Он у тебя в ногах ползать будет, благодарить.
- «Покушать сделай». Много ты в этом понимаешь! Свои омлеты-яичницы только и делаешь.
- Овсянка неплохая у него выходит, - сообщил Чарли.
- Молчи уж. «Овсянка», - проворчал я. – Ну, не люблю я себе готовить. И что-то более сложное для других – тоже. Поэтому у меня очень много таких вот мест, как здесь.
- Думаете, она еще жива? – Чарли с трудом доскребал вилкой последний кусочек салата. Ножом он не догадался пользоваться. – Миссис Норрис то есть.
- Черт ее знает, - я пожал плечами, благодарный своему любовнику за несколько неловкую смену темы. – Вчера я не видел ее в школе, эту облезлую шпионку.
- Что это ты там делал? – удивилась Гермиона. – О, как раз вовремя.
У нас убрали тарелки, заменив другими, с улитками.
- Яйца Хвостороги, что это, малыш? – Чарли в ужасе смотрел на больших улиток, изящно уложенных мсье Эскофье, шеф-поваром, в специальной сковороде с углублениями. Полный набор столовых приборов также прилагался – щипцы и двузубая вилочка для извлечения мяса, а также ложечка для ценного сока.
- Нет, это всего лишь виноградные улитки по-бургундски или эскарго, что и означает «улитка». Еще древние римляне нашли их вкус весьма впечатляющими и начали их специально разводить. Они очень полезны и, говорят, они способствуют повышению сексуальной потенции.
- Ах, вот чем это ты питаешься… - догадался Чарли.
- В том числе. - Я пополнил бокалы вновь. - У меня есть тост.
- Чтобы эти улитки не содержали яда? – не смотря на поданное блюдо, он поднял бокал.
- Нет, Ша’рль. Чтобы люди помнили грехи свои и всегда помнили о расплате. – И я щедро глотнул. – Очень вкусно, попробуйте. – Повторил я, беря улитку щипцами, и вытаскивая вилочкой на свет божий самого моллюска с зеленью. Смачно обхватил губами вилочку, наслаждаясь вкусом, и одновременно смотря на выражение лица Чарли. Я легко прочитал на нем смесь отвращения от моей еды и неприкрытого желания от моего способа поедания моллюсков.

[Sotoffa]

- Гарри, не соблазняй Чарли при мне хотя бы, - вмешалась Гермиона, вздохнув. Она, вначале с опаской, последовала моему примеру, а потом также наслаждалась вкусом. – Это божественно, Чарли. Действительно, попробуй.
- Да, дорогой, это не так уж отвратительно на самом деле. А я знаю, что твой желудок может вынести почти все, как у настоящего дракона. Ну, или я могу наложить на тебя Империус, а когда улитка уже будет у тебя во рту…
- Гарри, ты что! – изумилась Гермиона. – Нельзя ведь – Азкабан!
Мы оба умели делать это. Королевская Академия Авроров все-таки. Только вот Гермиона никогда не пользовалась этими умениями, и думала, что и я не пользуюсь. Действительно – зачем ловцу сборной квиддича это делать?
- Ну и что?
- Ты же палочку не взял опять, - рассмеялся Чарли, с опаской смотря на улитку, но уже в его щипцах.
- Палочка-шмалочка, - проворчал я. Как будто я без нее не смогу это сделать. Но им-то это вовсе не обязательно знать.
- Они хоть… м-м… покинули этот бренный мир? – Чарли ковырял внутри улитки вилкой. В его лапище она выглядела просто детской.
- Варили часа три, не меньше, - подтвердил я. – А потом жарили в духовке.
Чарли попробовал одну.
- Не так отвратительно, как я думал, - сообщил он. – Никак не смахивает на расплату за грехи. Хотя, не понимаю, что я наделал.
- Твой вид говорит сам за себя, - ответил я.
- Да, Гарри, мы же говорили о твоем посещении Хогвартса, - напомнила Гермиона, - Что ты там делал?
И зачем я затронул эту тему? Миссис Норрис и тут весь кайф испортила. Про Снейпа я сразу решил не говорить, как рассуждает Гермиона, два плюс два, это четыре, не иначе. И она слышала абсолютно все, что я говорил о Снейпе, чтоб его.
- Да директора нашего навещал.
- МакГонагалл что ли?
- Усопшего которого.
- Дамблдора? Ты разговаривал с его портретом? – догадалась Гермиона.
- Говорил, только он опять строит из себя прорицателя. И не спрашивай меня, все равно половину не понял. Вообще-то я действительно хотел увидеть МакГонагалл. Она предлагает мне должность профессора ЗоТИ.
- Ого, Гарри! Это же великолепно!
- Ну, на самом деле она уже предлагала мне ее раньше, сразу после Академии Авроров, только я ни тогда, ни сейчас не намерен соглашаться.
- Из-за квиддича? – скривилась Гермиона. Её радость мгновенно прошла.
- Не думаю, что мне будет интересно учить мелких оболтусов. Да и работа моя мне нравится, - уклончиво ответил я. – И оплата не та – сама понимаешь.
- Из-за квиддича, значит, - подтвердил Чарли.
Я пожал плечами.
- Соль вся в том, что так Минерву я и не застал. Дамблдор сказал, что она на конференции в Чехии. Попробую смотаться туда в следующие выходные.
- В Чехию-то зачем?
- Да нет, в Хогвартс, прошу прощения. Она должна вроде как вернуться к тому моменту.
- А совы туда дорогу забыли? – поинтересовался Чарли.
- Да, что-то вроде. Я так одним глазком охранные заклинания посмотрел, что-то напутано там слишком много. Они и не пропускают большую часть корреспонденции.
- Как это так – «одним глазком»? – изумилась Гермиона. – Их же специальная группа из лучших волшебников научного совета накладывала, и то все попутала, а ты так во всем и разобрался, просто посмотрев «одним глазком»?
- Ну, ты сама себе противоречишь. Ни меня, ни тебя там не было, в этом совете. Разве нет? – Я надеялся, что про остальную часть своего вопроса она забудет. – Какие же они после этого лучшие?
- А я, между прочим, в это время только ребенка родила – потому меня и не было. А что бы ты там делал, если бы и пригласили? Снитч ловил?
- О, это удар ниже пояса, Гермиона, - ну, что за бля*ская жизнь. Я уже поблистать знаниями не могу перед своим любовником… Ладно, на нет и суда нет. – А ты, Гермиона, что-то говорила про Буба. Я же не могу ходить все время по кругу.
- А что с этим Бубом? – не понял Чарли.
- Закон Буба, Чарли. «То, что ищешь, найдешь, только обыскав все», - пояснила Гермиона. – Но, наверное, надо было еще упомянуть и закон Поиска, и закон Мэрианна…
- Мсье, можно подавать мясо? – осведомился метрдотель, будто появившись из воздуха – признак хорошего персонала.
- Да, конечно, - ответил я. Все приборы вновь сменили, также как и опустевшую бутылку из-под вина с бокалами. - «Шато Лафит-Ротшильд», на этот раз красное. Лучше сочетается с мясом, - пояснил я, вновь наблюдая процесс «распаковки» вина.
- «Шато» потрясающее, благодарю, - произнес я обязательную фразу для метрдотеля. Мне еще ни разу не попадалось испорченное вино. Он вновь разлил густой напиток, в этот раз наполняя идеально-прозрачный бокал на половину. Принесли бифштексы – мне без картофеля, как я и просил. Я понюхал божественный аромат, идущий от цельного куска мяса и соуса к нему. То, что надо.
- А ты почему без картофеля? – возмутилась Гермиона. – Фигуру блюдешь?
- Да, это так, - подтвердил я. – Да и возраст уже не тот…
- Ты же на метле носишься как угорелый – весь жир сжигаешь, - возразил Чарли.
- И тебе только через два месяца как тридцать исполнится. А ты, если забыл, волшебник, для которых это вообще не возраст, - приподняла брови Гермиона.
- Тридцать-шмидцать… Какая разница… - пожал я плечами, понимая, что вообще конкретно не уверен, как стоит считать этот самый возраст. Тот год, который идет сейчас минус год рождения? Или год рождения плюс сколько ты прожил фактически? Или еще как-то? Считается, что ты умирал однажды и вернулся с того света? И считается ли жизнью то время, когда я «жил» у Дурслей. Я вот не считаю это жизнью…
- Что, тост, Гарри? – подсказал Чарли. Я закатил глаза.
- Как пожелаешь. За то, чтобы законы всегда работали, - я пригубил вино. На этот раз их не пришлось подталкивать выпить вина и взяться за мясо. Аромат мяса и «Шато» были невероятны, слюнки то и дело приходилось сглатывать. Надеюсь, они не додумаются узнать цену последнего…
В этот раз мы начали говорить только когда все было подчищено подчистую. Это блюдо пришлось по вкусу всем.
- Так что там с законом Буба? – вспомнил Чарли, сыто падая на спинку диванчика, на котором мы сидели с ним. Гермиона расположилась напортив. – Про то, что ищешь, найдешь, только обыскав все, я уже понял. Малыш, это, кажется к тебе применительно.
- Да, мы про это и говорим, - подтвердил я, заставив рассмеяться Чарли. – Что смешного?
- Ах, вот что это ты задумал, меняя любовников как перчатки. И миссис Уизли-Грейнджер помогает, значит, разъяснять особо трудные моменты?
- Да ну тебя. Это я усомнился, что этот ее чертов закон работает. Оттуда и тост.
- Может, ты просто не там ищешь?
- Ты прав, Чарли, - оживилась несколько захмелевшая Гермиона. – И мы напрямую подошли к закону Поиска. Запоминай, Гарри: «Начинать поиски надо с самого неподходящего места».
- А ты раньше не могла сказать?! А то я все по гей-барам, да по притонам. – Я возмутился. Нет, ну что за женщина. Конечно, я не искал встреч в этих злачных местах (обычно, но иногда поджимало), но что-то в ее словах есть. Она же не сама вывела эти законы? Значит, они должны работать.
- Может, и могла бы раньше сказать, - кивнула Гермиона.
- Иногда не пойму, шутишь ты или всерьез говоришь, малыш, - Чарли положил руку мне на шею сзади, мягко перебирая волосы. Я почти мурлыкал.
- Пусть это останется моим секретом, Ша’рль.
- Мсье Поттер велит подавать десерт? – метрдотель, чтоб перед ним небеса разверзлись. Мне пришлось открыть глаза и сфокусироваться на его лице, впрочем, вполне доброжелательном.
- Да, будьте добры. И… Гермиона, ты будешь кофе? Три чашечки кофе. Один черный, без сахара, другой черный с сахаром, и еще один с сахаром и сливками.
Мой любовник улыбнулся на все многообразие заказываемого кофе. Вот так вот. Я все знаю, все помню, Чарли. Я не стал уточнять, что мне нужен только лучший кофе – я часто здесь бываю, они должны запомнить.
Десерт принесли быстро, как и кофе. Первый представлял собой типичную «нувель кюизин», или так называемую «новую кухню», отличающуюся особыми требованиями в борьбе за стройную фигуру.
- Я не знаю как они это делают, но этот десерт превосходен, - восхитился я, доедая даже соус к этим самым «снежкам с яичным кремом» специальной ложечкой. – Ох, давай Гермиона, выкладывай закон Мэрианна. Я хоть буду знать, что искать, наверное. Потому что с местом мы определились.
- Ты прав, вероятно… Не думала, что ты запомнил. Но ладно, слушай Гарри, закон Мэрианна: «Находишь всегда то, что НЕ искал».
- О, жить стало гораздо легче, осознавая, что я могу найти то, что не искал в самом неподходящем для этого месте, да и еще обыскав при этом всё.
- Ну, это хотя бы что-то, - пожала плечами Гермиона. – Ты ведь и понятия не имел, что, где и как искать.
Мне принесли счет. Никто из моих друзей давно не просит оплатить часть расходов. Однажды я сломал нос Рону за это – у них с Гермионой тогда были проблемы после покупки жилья. Я быстро сунул банкноты в папку для счета и сверху еще прилично. Чарли все равно не разбирался в маггловских деньгах, Гермиона не обратила внимания. Вот и хорошо.

[Sotoffa]

Глава 7

С девушкой мы попрощались сразу на выходе из ресторана – я вызвал ей такси, велев отвезти туда, куда она скажет.
Прошлись с Чарли до моего дома. Романтическая прогулка оказалась на славу. Оказывается, он сможет остаться лишь на пять дней, но я и это время не собирался терять даром. Я посоветовал ему быстро смотаться до дома Рона, где он остановился, и забрать все свои вещи, а заодно и дать о себе знать. Предполагается, Гермиона не нашла его у меня. А потом он сможет вернуться сюда.
Думаю, у меня имеется пара свободных часов. Решил разобрать бумаги, которые давно требовали моего вмешательства. Счета, письма и прочая корреспонденция. Только я поднялся на террасу, как большая бурая сова резко спикировала прямо на меня, недовольно ухнув несколько раз.
- Что это ты такая злая, милая? – поинтересовался я, отвязывая послание. Птица чуть не клацнула мою руку – видимо долго ждала меня, дожидаясь на крыше.
- Ждала долго?
В ответ она благосклонно склонила голову, соглашаясь.
- Так чего же не улетела?
Сова долго смотрела на меня, не мигая.
- А, приказали отдать это мне во чтобы то ни стало?
Она вновь склонила голову.
- Все ясно, милая. Если не будешь меня клевать, я принесу тебе воды и совиных крекеров. Согласна?
Она ухнула, и я принес ей желаемое. Когда она улетела, я посмотрел на послание.
Сверху было написано лишь мое имя. Как обычно, проверив конверт на наличие проклятий, тщательно контролируя поток магии, я его вскрыл.
«Нужно поговорить. Встретимся в «Clarke’s Restaurant», это на Кенсингтон-Черч-стрит, совсем рядом с твоими апартаментами. Я жду.
СС».
«Слэни Салливан»? – изумился я. Да ведь и суток не прошло, что могло с ним случиться? Тем не менее, я, уничтожив записку, набросал новую, для Чарли, если вдруг задержусь. Хотя, что я еще мог обсудить с Салли, я понятия не имел, но раз он просит, да еще в такой резковатой форме, я намерен принять приглашение… Сердце пропустило удар. Глупое предположение Рона некстати всплыло в памяти. Неужели кто-то решил связать проигрыш Ирландии на недавнем Чемпионате Мира и последующие встречи ловцов обоих команд?
- Только этого ещё не хватало! – проворчал я, решительно собираясь дать отпор журналюгам. Не смотря ни на что – Слэни славный мальчик с блистательной карьерой.
Не став переодеваться во что-то более свободное, только захватив палочку на сей раз, я прошел пару кварталов и оказался у ресторана. Зайдя в помещение, мой взгляд тут же ухватил угловой столик, за которым обосновался… Снейп.
Ну и болван же. Салли, как же! Знал бы, так еще подумал, прийти ли. И ведь на почерк не обратил никакого внимания. Дурак. Ладно, хорошо, что с Салливаном всё нормально.
Его цепкий взгляд уже поймал меня, а потому уйти уже никак не получалось. Да и не ушел бы – не на того нарвался.
Я сел напротив него, оценив то, как он прошелся взглядом по моей фигуре в шикарном дорогом костюме от Диора.
- Профессор, рад встрече. Сто лет не виделись, - усмехнулся я.
- Поттер, неужели тебе никогда не надоедает это ребячество? – он скрестил руки на груди. Черный пуловер натянулся на его плечах. Он был без мантии, маггловский район всё-таки.
- Нет, совершенно. Надо проще смотреть на жизнь.
- И превратиться в полного идиота, - подхватил Снейп.
- Тебе виднее, - пожал я плечами. Он вопросительно поднял бровь. – Просто не решусь спорить с человеком, у которого вместо чувства юмора – сплошь серое вещество.
- Считай, что я оценил это и даже посмеялся, - ответил он. – Не хочешь заказать поздний обед? Или ранний ужин? – предложил он, заглядывая в меню, а я удивился.
- Я уже был сегодня на свидании, профессор. Там и пообедал. – Хотя, быть может, не отказался бы от приготовленного собственноручно Северусом…
- В записке речь шла об обычной встрече, - заверил меня он. – Ты, как всегда, невнимателен.
- Не скажи, Северус.
- Позволь остаться при моем мнении, Поттер, - сказал он, но подошедший официант прервал его, принимая заказ. Я заказал чашечку кофе – «Шато» все еще бурлило в моей крови, а Снейп ограничился традиционным обедом.
Когда официант удалился, я произнес, слегка подаваясь вперед:
- Не позволю. И я могу доказать это.
Снейп склонил вбок голову. Кажется, ему это действительно интересно.
- Хочешь построить логическую цепочку? – поинтересовался он. – Это будет что-то новое для тебя.
- Посмотрим, - пожал я плечами. - Почему ты не поел, пока столь долго дожидался меня?
- Это дезинформация, Поттер. Я пришел незадолго до твоего появления здесь.
Ой, заливаешь, Северус…
- Тебе решать, фантастична ли моя догадка, - принесли мой кофе. Черный, без сахара. – Благодарю… Итак, я думаю, ты отправил хогвартскую сову, возможно, свою собственную. Она прилетела ко мне минимум часа два-три назад, как раз к обеду. Примерно в это же время ты должен быть здесь, так как иначе глупо писать в записке слова «Я жду». И еще меня поразило, что отказа ты не принимаешь. «Я жду», тоже мне…
- Но вчера-то ты ясно дал мне понять, что заинтересован во мне, - скривил один уголок губ Снейп.
Зачем упоминать об этом? Флирт? Нет, глупо было полагать, что он передумал. А если не глупо, то зачем?
- Вчера ты ясно выразился о слишком широком контингенте моих поклонников, - холодно отчеканил я, переиначивая. И только сейчас, смотря на вырез горловины пуловера Снейпа и виднеющийся кусочек обнаженной белой плоти, я понял, как обычно наглухо застегнут зельевар – во всех смыслах этого слова. Эмоционально, социально (не считать же несколько сотен школьников подобающим для общения окружением?) и физически. Я поджал губы – возможно с его точки зрения я был почти что шлюхой, и именно это вызывало в нем внутренний протест, а только потом уже, как вытекающее последствие - брезгливость. И я не мог не сказать:
- Хотя, спасибо, что применил подобающий случаю эвфемизм. Слово «шлюха» после того как я тебе отсасывал, вызвало бы катастрофу в подземельях. Хогвартс лишился бы твоих талантливых рук, а я – свободы. Невероятный прогресс в нашем общении, не так ли? – Голос получился приглушенным, с ноткой сарказма, но не с такой большой, как хотелось бы. Получается, я действительно был благодарен Снейпу за это?
Он резко вскинул голову, вглядываясь мне в глаза достаточно долго. И несколько секунд я позволял ощутить ему глубину моего поражения, отражаясь в глазах. Я почти слышал, как скрежетали его зубы друг о друга. Он вновь впал в ярость отчего-то. Из-за моей ненужной благодарности?
- Поттер… - он пытался взять себя в руки. Его голос звучал-таки необычно. Я не знаю, что он хотел этим показать мне, но я подозвал официанта в этот момент и его слова пропали втуне.
- Принесите воды, пожалуйста, - сказал я молодому человеку в темно-зеленой ливрее, более даже не смотря в сторону зельевара.
- Одну минуту, сэр.
В тягостной тишине официант отошел и спустя некоторое время принес графин с водой и льдом.
- Благодарю, я сам, - отпустил я его, самостоятельно наливая себе в стакан воды. Прохладная жидкость расслабляла – я и не думал, что напряжен до такой степени, что воздух с трудом попадал в легкие. Северус не стал ничего говорить, пока я жадно пил. Как только стакан был отставлен в сторону, он попросил:
- Гарри, пожалуйста. Посмотри на меня. – Его голос был ровным, как обычно.
- Может, перейдешь к делу, профессор? – Я выполнил его просьбу, не собираясь играть на его условиях дальше. Мой вопрос явно не предполагает сказать ему то, что он задумал. Снейп жадно скользил взглядом на меня в анфас. Что-то шевельнулось в моей душе, заставившее мягко и быстро добавить: - Как твой член?
Он едва не подавился воздухом – кажется, его слегка «отпустило», за что бы он там не злился. Покашлял, прикрыв кулаком рот.
- Никогда не думал, что в своей скучной, однообразной и относительно унылой жизни услышу такой вопрос, тем более от тебя.
- И все же?
Уголки его губ чуть дернулись вверх. Я сделал вид, что не заметил его улыбки – не любит он, когда другие замечают, что он испытывает какие-то эмоции. Это я выяснил уже давно.
- Благодарю, Поттер, уже лучше. Я же зельевар.
Я вдруг нахмурился. Метка на спине подала сигнал. Странно: у меня же отпуск.
- Ты не рад? – заметил он. – Теперь мне незачем идти в Мунго. И возбуждать дело в аврорате тоже не будут.
- Я искренне рад, Северус, - согласился я, размышляя, кто же осмелится меня побеспокоить в мой отпуск. Может, ПСы активизировались?
- Тогда отчего такое упадническое настроение, Поттер? – ну, конечно же, он заметил мое выражение лица. Наблюдательный сукин сын.
- О, нахмуренные брови – ты уже беспокоишься обо мне? – Я с удовольствием включился в привычный обмен «любезностями». Со Снейпом это всегда выходило занимательно – потом всякий раз мне приходится лезть в толковый словарь и пополнять свой вокабулярий.
Кто-то из моих людей уже был на подходе. Дверь открылась, и я уловил знакомый запах парфюма. Фарбер. Ну, сейчас Снейп потешится, вероятно. Мальчишка может подойти и отвлечь меня самым глупым способом.
- Собственно, в данный момент твое душевное равновесие мне глубоко индифферентно, - ответил Снейп.
Вот – я же говорил. Интересное новое слово, хотя, зная Северуса Снейпа и его участие к ближнему, могу предположить, что Рон перевел бы это так:
«Что совой об сосну, что сосной об сову», но я бы употребил «плевать», чисто из вредности.
- Значит, это так ты интересуешься… - я не успел закончить, так как Фарбер достиг нашего столика, прошел мимо, и свернул в туалет. Можно было не подходить настолько близко. - … Интересуешься моими личными делами?
- Отнюдь нет, Поттер. Мне все это тоже не приносит никакого удовлетворения.
- Так то, что ты пришел не за тем, чтобы отрезать мои яйца и сварить их в особо противном экспериментальном зелье – это я уже понял. Что же еще?
- Идея не лишена ни фантазии, ни оригинальности, Поттер, - он вновь слегка приподнял уголки губ. – Не стоит подкидывать её такому опасному оппоненту, как я. Но здесь я по иному поводу. По просьбе Альбуса.
- Не сомневаюсь… Прошу прощения, мне нужно выйти, - я встал, проигнорировав вопросительно вздернутую бровь, и вышел в туалет. Альбус действительно может подождать.

[Sotoffa]

Взмахнув палочкой, я запер дверь за собой, чтобы никто больше не вошел. Плюс звукоизоляционное и антиподсматривающее. Прошел вглубь, поворачивая голову направо и налево, все двери были открыты. Какой-то тип, явно без сознания, скрючился в одной из кабинок. В последней из них бесспорно находился Фарбер. Послышался звук закрывающейся молнии, спуск воды и он вышел в неизвестной мне наружности.
- О, привет, Сапсан. Одну секунду, - он сполоснул руки. – Пришлось уложить этого маггла, сами понимаете – конспирация.
Я кивнул.
- Не забудь подправить ему память, Балобан, - и я назвал его по кличке. У каждого из нас есть свое прозвище, что-нибудь из птиц. Соколиных большей частью. Мы не обращались друг к другу по именам, только в особо защищаемом штабе.
- Как вы догадались, что это именно я? – удивился мой собеседник.
- Интересно, чему учат нынче молодежь?
Натаниэль Фарбер был самым младшим членом нашей команды, неудивительно, что все проходились по этому поводу. Но мы все пытались научить его тому, что знаем сами.
- Видимо, не тому что нужно, шеф, - стушевался он.
- Ладно, но учти в следующий раз, Балобан, что хотя ты и воспользовался Многосущным, от тебя за милю несет этим твоим фирменным «Monsieur». Нетрудно сделать выводы?
- Проклятье.
- Докладывай, - приказал я.
- Мы перехватили секретные данные из Азкабана, буквально час назад. Это была еженедельная «перепись населения» для того, чтобы составить списки...
- Я знаю для чего. – Прервал его я. Эти списки поступали в архивы. Ну, и для того, чтобы изготовить табличку с фамилией и номером бывшего узника для похорон. Кладбище там в последнее время разрослось – начали умирать те, кого посадили еще после первой магической войны за тяжкие преступления, включая убийство. Хотя волшебники и живут дольше, но тюрьма – не курорт. Да и часть дементоров все еще там. Куда же их деть? Хоть какой-то контроль. – Короче давай, Балобан. Чем они вас-то заинтересовали?
- Мы бы пропустили бумаги, если бы не случайность – «перепись» предназначалась самому Шеклботу, главе Аврората, а мы пасем всю его переписку. И гриф имелся – «совершенно секретно». Это и привлекло Кречета.
- Еще бы. С какой стати списки смертников интересуют Шеклбота? Вы сделали копию?
- Нет.
- Тогда какого черта…
- Лучше, - усмехнулся Балобан. – Мы оставили себе оригинал. Впрочем, думаю, вы одобрите, что и копию мы не пустили дальше.
- Что там?
- Всего одно имя.
- И?
- Узник номер 1919. Первый уровень. Генри Поттер. А еще точнее, Генри Джеймс Поттер. Дата рождения – 1 августа 1980 года. На следующий день после вашего.
- Это…– выдавил я из себя. Тысячи версий появилось у меня в голове, кем может быть этот человек. И одна – невероятней другой. Я заставил себя успокоиться, очищая сознание. – Это достоверная информация? Не как в прошлый раз?
- Кречет сам читал, я не видел, - скривился он. Я знал, что он вспомнил ту глупую ошибку, которую допустил, расследуя предыдущее дело. Его шкуру от моего гнева спас Кречет. Никто не желает быть неправым, и в долгу к тому же.
- Хорошо. Насколько я понял… - горло сдавило. Мне требовалось глотнуть. Виски желательно. – Как я понял, этот человек умер?
Болобан кивнул, запихав руки в карманы.
- Черт, кажется, мои каникулы отменяются, - нервно рассмеялся я.
- Вы же сами просили, если что-то из ряда вон выходящее, найти вас, хоть в шкафу в обнимку с боггартом.
- Говорил. Только вот такого я не ожидал. Я подумал про Пожирателей. Мы давно их ищем…
Кто-то подергал за ручку с внешней стороны.
- Слушай внимательно, Балобан. Первое – пойдешь в министерский архив под видом аборигена, поднимешь все списки рожденных 31 июля и 1 августа 1980 года. От волшебников или магглорожденных – не важно. Они должны быть у меня на общем собрании. Далее…
- Бумажки перебирать? – возмутился парень.
- Будешь эти сортиры вылизывать, если не хочешь бумажки перебирать. Что выберешь?
- Бумаги.
- Дальше. Мне нужно досье из Департамента Магического Правопорядка на этого человека. Даже если его имя просто упоминается в другом деле. И, пока что последнее, пусть Кречет уведомит всех о собрании, в… полночь. Сегодня.
- Никакой личной жизни, - проворчал парень. Я приподнял брови. - Да, шеф.
- Никто еще не «разговаривал» с охраной Азкабана?
- Нет. Но Шеклбот в командировке, кажется, он только через два дня вернется. А, значит и бумаги эти должен получить не раньше.
- Обстоятельства работают на нас… Значит, поездкой в Азкабан займусь лично, но завтра. Это хорошо. Главное сейчас – чтобы бумаги готовы были к моему приходу. Подсоедини к этому Ланнера и Лаггара. Пусть действуют по обычной схеме. И чтобы никто не видел в архиве, чем вы интересуетесь, а то перья повыдираю.
- Да, шеф.
В дверь вновь поковырялись. В этот раз ключом.
- Аппарируй. Я сам займусь магглом. – И парня как будто не бывало.
Я быстро подошел к лежащему на одном из унитазов, взмахнул палочкой, накладывая Обливэйт, и принудительно аппарировал его в женский туалет, который находился за стенкой. Сам вернулся в мужской. Убрал аппарационные следы – этому не учат в аврорской школе. Спрятал палочку в карман, под пиджак. Очистил следы любой волшебной палочки, как будто здесь никогда и не колдовали. И взмахнул рукой, снимая разом все чары. Дверь тут же открылась.
Местный метрдотель ввалился в помещение, за ним стоял симпатичный официант и пара посетителей мужского пола. Снейп виднелся вдалеке, где я его и оставил.
- Что у вас тут происходит? – холодно спросил я, одергивая полы дорогого пиджака, обращая внимание всех на этот факт. Дорогие часы прямоугольной формы, инкрустированные бриллиантами, показались из-под рукава, когда я «нечаянно» его задрал.
- Простите, сэр, - начал было метрдотель расшаркиваться передо мной. – Я не понимаю, что случилось с этой дверью…
Я перебил его. Предполагается – я невоспитанный сноб.
- Вы много чего не понимаете, похоже. Замки заедают, персонал ужасный. Это первоклассный ресторан или забегаловка какая?
Я спокойно вышел, направляясь к столику Снейпа, оставляя позади удивленных зрителей. Профессор, казалось, сосредоточенно ел.
- Что за представление, Поттер? Здесь же нет достойной публики, оценивающей твои актерские таланты в полной мере. Да и антураж подкачал.
- Не люблю общественные туалеты, потому и заперся, - объяснил я, пожимая плечами, как будто я делал это тысячу раз.
- Теперь мне нужно отлучиться, - и профессор встал, двигаясь к туалету.
Ну-ну. Ничего ты там не найдешь, Снейп, подозрительный ты сукин сын.
Мне хотелось сорваться в Азкабан прямо сейчас. Черт. От волнения забыл поручить еще одно дело – ладно, ночь длинная, еще успею. Кроме того, мне необходимо подготовиться быть готовым к шокирующим фактам. Поттер, может и не самая редкая фамилия, но вот та же простота имени – Генри, - и, главное, второе имя. Джеймс. Не бывает таких совпадений. Плюс столь близкая дата рождения. Ясно, почему мои парни всполошились и прервали мой заслуженный отдых.
Снейп вернулся, просто излучая удивление. Нет, с его лицом все было в порядке, просто он слишком громко сейчас думал при мне, совсем не как обычно. Он всегда тщательно следил за своими эмоциями, блокируя их. Впрочем, возможно, он все еще наивно полагал, что искусство окклюменции и легиллименции так и не дались мне. А может, просто не говорил мне, что знает. Что странно, в общем-то.
Я, хотя и был заинтригован, зачем ему понадобилось встречаться со мной, да еще и в Кенсингтоне, но теперь хотел как можно быстрее остаться один.
- Так что там с Дамблдором? – резко начал я. – Кто-то пририсовал ему дьявольские рога, трезубец и копыта? Если так, то вчера он выглядел как обычно и, советую обратиться с этой проблемой в Аврорат, а не к обычному квиддичному игроку… Да что там! Даже мракоборцы справятся с этим заданием.
- В Аврорате мне отказали, Поттер. И разве ты не закончил Королевскую Академию Авроров? Тем не менее, мне не хотелось бы оглашать публично, что именно приключилось с Дамблдором. У него, кажется, затяжная депрессия, да и нарисованные лимонные дольки закончились. Что равносильно апокалипсису в его случае.
Я неожиданно улыбнулся. Снейп шутит. Сенсация века.
- Положим, я понял твою шутку, и даже посмеялся, - припомнил я его слова. – Но если серьезно, то у меня не так много времени, как может показаться.
- Альбус просит встретиться с ним еще раз, - без колебаний ответил Северус.
- Вновь подрабатываешь почтовой совой?
- Перестань хамить, Поттер. Он просил сказать это лично, - Снейп не выглядел довольным моему сарказму.
- Отлично, - я встал. Даже разозлился от такого глупого объяснения. – Стоило проделывать столь долгий путь ради маразматической просьбы давно почившего старика? Теряешь хватку, Северус – даже я не намерен выслушивать эту околесицу, будто бы ты не имел более весомой причины для этого свидания. Через минуту я развернусь и уйду из твоей жизни раз и навсегда, и ты вздохнешь спокойно и попытаешься не встретиться мне в следующие выходные, когда я приду в Хогвартс с ответом для Минервы и для запланированного разговора с Альбусом.
Всё правильно. Я был зол за его вчерашний отказ, и за его слова, как оказывается – еще больше. Кроме того, я четко, на грани логики, интуиции и легилллименции, ощущал какую-то недосказанность между нами. Должно быть что-то еще.
Пауза. Снейп смотрел куда-то мне между глаз. Я продолжил – видимо, такой вариант событий его не устраивает.
- Либо ты говоришь прямо сейчас, какого черта ты затеял, оттолкнув меня вчера и наговорив вещей, которые тебя никоим боком не должны касаться, а сегодня откровенно флиртуя? И, если ты обижен на меня за ту ночь, то прошу прощения, я не хотел ввести тебя в заблуждение. И никакого скрытого умысла в моих поступках, действиях и словах у меня ни тогда, ни сейчас нет. Если ты намерен что-то сделать с нашими отношениями, то, опять же, говори сейчас. Только вот что я скажу прямым текстом: мы можем трахаться время от времени. Больше не на что рассчитывать, у меня ведь, как ты ловко заметил недавно, всегда будут толпы блаженных ценителей.

[Sotoffa]

Я замолчал. Какого Мерлина я делаю?! Я ломаю его гордость, самостоятельно сжигаю все мосты к отступлению. И я не уверен, буду ли уважать человека, который наступил себе на горло, лишь бы лечь со мной. А если он не согласится, то уже я себе наступлю на горло, но выкину его проклятые умелые губы из своей головы.
Как бы то ни было – или пан или пропал. Сам я не знал, чего мне больше хочется – чтобы Северус Снейп хотел меня, несмотря ни на что, или ненавидел за то, что я так грубо его бросил тогда.
Кажется, минута прошла. Я вздохнул, потому что Снейп так и не согласился.
- Прощай, Северус Снейп, - кинул я, разворачиваясь.
- Поттер, - его голос дрогнул. Я обернулся. Его лицо – словно бледная маска. Нет, не говори ничего больше, умоляю тебя. – Я говорю «прощай», но ты можешь обратиться ко мне, если потребуется помощь. Любая.
- А-а… взамен ты дашь мне то, что у тебя есть, а я тебе – то, чего у тебя нет, так? – кивнул я. – Приятно иметь дело со слизеринцами. Всегда знаешь, чего от них ожидать.
Он собирался что-то сказать мне, но я вновь не дал ему такого шанса:
- Спасибо за обещание.
И я ушел. Счастливый, наверное.

Глава 8
Чарли не спрашивал, куда я собираюсь в одиннадцать часов вечера, но я всё равно извинился, сказав, что обстоятельства сложились иначе, чем я сам рассчитывал. И то, что завтра не стоит надеяться на мое общество, и он может смотаться отсюда, если захочет.
Привычный путь к станции метро, камин, «Дырявый котел», стена, Диагон-аллея, и я аппарировал прямо в Министерство Магии на небольшую аппарационную площадку Отдела тайн. Сюда был доступ только мне и моим людям. Общий зал был пока еще пуст, поэтому я прошел дальше, в личный кабинет. Сел за стол и достал из ящичка альбом с фотографиями своих магических родственников.
На одной из них Лили Поттер с огромным животом в простеньком платьице, а за ней – Джеймс, нежно целует ее в макушку. Могло ли случиться то, о чем я думаю? Она родила двоих? Дальнейшие догадки строить я попусту боялся.
Когда соседние двери открылись раз семь-восемь, я отложил альбом и вышел из кабинета.
- Ну, конечно, Кречет… Тебя-то он уважает. А я вот, в бумагах ройся, - ворчал Фарбер.
- Ты просто самый юный из нас, вот он и опекает тебя, - поддержал его Кречет. – И ты ему нравишься, парень. Я вот когда пришел в отдел, знаешь сколько раз в день получал нагоняй от шефа? А я, к тому же, старше его, так что тебе легче смириться с этим. Меня бы он вообще разжаловал тогда, если бы я поступил так, как ты в прошлый раз.
- Ты про дело с маховиком что ли? – покачался на каблуках Балобан.
- Именно, - рассмеялся Кречет. – Это же надо так отвлечь его! Только представь себя на его месте. У тебя встреча с друзьями, причем с самыми лучшими, с ними он бок о бок воевал. Это значит, что он уважает их мнение, как минимум, плюс наверняка он выпил. А ты вваливаешься на его семейный праздник, пусть в ресторане, спрашиваешь, что это он делает с другим, изображаешь из себя брошенного обиженного любовника, вызываешь на пару слов выйти, поговорить по-мужски. У него наверняка проблемы потом были с друзьями и с его молодым человеком.
- Да вы же ничего не объяснили, как я должен был отвлечь его?!
- А мозги у тебя на что?
- Ну, сегодня я вначале и хотел отвлечь его на пару слов поговорить, но он с моим бывшим профессором сидел, этим злобным ублюдком Снейпом. Тот как зыркнул на меня, у меня аж мурашки по коже пробежали.
- И что ты сделал?
- Да мимо прошел, в туалет. А шеф за мной – тут как тут.
- Тебе и в прошлый раз следовало так поступить, тогда и уважение заслужишь – будешь знать, как вмешиваться в личную жизнь шефа.
Слова «личная жизнь» почти сразу после слов о Снейпе заставили меня нахмуриться. Я подошел к этим двоим сзади, очень тихо:
- Вы сделали то, что я просил, уважаемый? – обратился я громко, заставив вздрогнуть Балобана. С Рольфом Скамандером такой финт не прокатил, он лишь поднял уголки губ.
- Ох, ну и напугали вы меня, шеф, - возмутился Фарбер. – И, вот они.
Он достал две внушительные папки и водрузил на большой переговорный стол.
Я кивнул и сел на свое место во главе стола.
- Господа Невыразимые, - не громко, но четко произнес я. Все как один замолчали. – Присаживайтесь.
Я обвел всех молчаливым взглядом. Нескольких не было. Я посмотрел на часы. Две минуты первого.
- Рольф, где остальные? – поинтересовался я у него, так как он был моим заместителем.
- Кортес и Дрэй в Америке, все еще ищут среди них человека на замену Огги, - он мотнул головой на старика Бианора, в миру Огги ДюБэра, француза по происхождению. Он единственный, кто остался из «старой гвардии» и теперь собирался на заслуженный отдых. Все предыдущее поколение были «бабочками». Единственный способ уйти из организации без последствий – это дождаться пенсии. Огги служил еще при режиме Гриндевальда. – А про Кито я не знаю. Он должен быть здесь.
- Ясно.
- Шеф, мы вместе с ним и Балаболкой копались в архиве…
- Нарываешься, Ланнер?! – который раз возмутился мальчишка Фарбер от его исковерканной клички.
- Тихо, Балобан! – прикрикнул я. – Что ты хотел сказать, Арти?
- Лаггар пошел в архивы Мунго. Он считает, что и там что-то может быть по узнику 1919.
- Хорошо. Вы уже все в курсе, по какому делу сегодняшнее собрание? – спросил я остальных. Некоторые помотали головой.
- Рольф, начини с начала, - попросил я его, так как именно Кречет обнаружил необычную «перепись». – И дай мне все, что у вас есть.
Он выдал мне конверт с огромной красной надписью сверху и получателем сего – Шеклботом. И все.
- Досье из ДМП не нашли? – догадался я.
- Увы, Гарри. Даже упоминаний нет.
Я кивнул, обращая внимание на конверт, прислушиваясь к краткому, но содержательному рассказу Рольфа.
В конверте содержался обычный отчет из Азкабана.
«Узник №1919.
Имя – Генри Джеймс Поттер.
Рождение – 01 августа 1980г.
Обход – 31 мая 2010г.
Смерть наступила в период с 24 мая по 31 мая 2010г.
Первичный осмотр: диагноз №1
Составил – М. МакЛаген»
Вчерашнее число, даже не смерти. Время обхода, когда обнаружили труп. Это значит, что кормили их раз в неделю, во время обхода – тюрьма большая, а людей-надзирателей не так уж и много. Дементоров зато достаточно. Узнику 1919 не было и тридцати. Диагноз №1 означает, что смерть наступила в результате истощения. Со временем все узники отказываются от еды.
Кречет давно закончил рассказывать, и теперь я прислушивался. Все высказываемые версии об узнике я давно перебрал в своей голове. Ничего нового.
Я посмотрел на две объемные папки, принесенные Фарбером. Неужели в Англии было так много волшебников, рожденных всего за два дня?
- Огги, - позвал я, прекращая тихие разговоры.
- Я слушаю, Гарри, - отозвался он.
- Ты можешь устроить мне пропуск в Азкабан?
- В качестве аврора Дэна Томаса? – уточнил он. Когда надо было «поработать» аврором, я превращался именно в этого вымышленного персонажа. Прочный запас волос какого-то маггла был взят для его внешности очень давно.
- Верно.
- Тебе нужно напарника выбрать. Они не ходят туда по одному.
- Да, я помню, - кивнул я, обводя взглядом собравшихся. Огги, разумеется, не идет.
Кречет сидел сбоку от меня. Он коснулся меня рукой. Так мы могли разговаривать друг с другом не открывая рты, хотя изначально (а это придумали еще до «соколов»), это служило вроде сыворотки правды. Так мы всегда были уверены, что мы говорим друг другу правду. Поэтому прикосновения случались, хотя, может это и выглядело немного нелепо, особенно на людях. Но на людях мы почти всегда были «другими».
«Гарри, я предлагаю кандидатуру Балобана».
«Почему»?
«Он там еще не был в качестве Невыразимого. Это будет отличной подготовкой. Я и сам бы смотался в Азкабан, если бы не был уверен, что ты точно пойдешь туда. И его бы сводил, я ведь вроде как учу его».
«Хорошо, я сообщу ему позже».
Кречет отстранился.
- У кого-то есть еще мысли по поводу всего этого, кроме того, о чем вы сейчас все говорили? – спросил я.
- Слишком мало информации, Гарри, - отозвался Огги, выражая общую мысль. Я кивнул ему.
- Да, нужен материал для исследований, - произнес Ланнер, в быту Арти Висковски. Материал для исследований представлял собой труп узника 1919, как минимум. Именно поэтому я должен попасть в Азкабан.
- Кто сейчас не ведет никакого дела? – спросил я.
Отозвались Арти, Рольф и Натаниэль. Все, кроме Огги, но он не входит в группу расследования.
- И еще мой брат, Кито, - сказал Арти об отсутствующем Кито-Лаггаре. Только он сказал это, как в комнату ворвался Кито.
- А, шеф, хорошо, что ты еще здесь! – он плюхнулся в кресло рядом со своим братом.
- Что в Мунго? – прямо к делу спросил я.
- Я поразмыслил, что дополнительная информация не помешает, шеф. И вот что я думаю, побывав там. Разумеется, никакого упоминания об узнике 1919 не обнаружилось. Твой отец пару раз попадал туда. Причины совершенно банальные – неудачная трансфигурация и служебные травмы. Но я больше времени уделил твоей матери, Лили Поттер. Она ведь, как сам понимаешь, ребенка родила и должна была навещать целителя… Где ты родился, шеф?
- Понятия не имею, но подозреваю, что не в Мунго. Уже тогда шла охота на меня.
- Да, я так и подумал, потому что упоминания о тебе тоже там нет.
- Значит, мы не сдвинулись с мертвой точки, - размышлял я. – Но, кажется, я могу поговорить с одним человеком о том времени.
Вопросительные взгляды.
- Я о Альбусе Дамблдоре, он уже тогда принимал активное участие в сохранении моей жизни. В Хогвартсе есть его портрет. Я только вчера с ним разговаривал. Но он никуда не денется, главное сейчас – навестить Азкабан. Фарбер?
- Шеф?
- Пойдешь со мной в тюрьму, - и я глянул на него.
- О, хорошо, - Натаниэль не выглядел довольным.
- Огги?
- Понял, Гарри. Утром документы будут.
- Можешь идти, Бианор, - и Огги ушел. Остались только Натаниэль Фарбер, Рольф Скамандер, Арти и Кито Висковски. Я отдал одну папку Рольфу, помеченную 1 августа 1980г. – Посмотрите-ка пока.

[Sotoffa]

Я открыл вторую папку, которую принес Балобан. Оказалось, что волшебников, рожденных в мой день рождения не так уж и много – по пальцам можно пересчитать. Бумаг было много, потому что там были не только карточки с именами, а полные досье на этих людей, включая их родственников – родителей, родных братьев и сестер. Уже быстрый осмотр заставил меня задуматься.
- Фарбер, тут абсолютно все, что ты нашел? – я постукал кончиками пальцев по бумагам.
- Да, - как-то сгорбился Балобан. Видимо подумал, что я считаю, будто бы он не достаточно хорошо поработал, что вовсе не соответствовало действительности.
- И, полагаю, хорошо почитал?
- Да, шеф.
- Что-то необычное нашел?
- Ну… нет…
Я был разочарован. Это же так очевидно.
- Ах, да! – воскликнул он. – Кое-что. Там нет о вас ни слова, шеф.
- Молодец. И я знаю еще одного человека, о котором там нет ни одного слова. Его зовут Невилл Лонгботтом, и я учился вместе с ним, - размышлял я вслух. – Волдеморт тогда мог охотиться на него тоже, но не стал, так как выбрал меня своим противником, оттого что я не чистокровный, как и он сам... К исчезновению наших дел могли приложить свои руки двое – Риддл и Дамблдор. Это возвращает нас к необходимости разговора с директором. Хм…
- Что такое? – спросил прислушивающийся Кито. Они все прислушивались, несмотря на то, что тихо переговаривались между собой.
- Кито, Арти. Завтра кто-нибудь из вас найдет карточку Лили Поттер, в девичестве Эванс, магглорожденная. Я не знаю точную дату ее рождения, год – 1960. Она выучилась на аврора и состояла в Ордене Фениксе – стоить проверить и их архивы, плюс остаются архивы магглов, может, что-то найдется и там, но последнее, конечно, гиблое дело. Поэтому… Рольф. Тебе самое ужасное задание за все то время, что тебе приходилось делать.
- После того как ты ко мне приставил Балобана, я, думаю, вынесу все, что скажешь, - усмехнулся он. Голубые глаза засверкали, выдавая, что это – лишь очередная подначка для Фарбера.
- Фарбер, помолчи, - предупредил я, видя, что тот уже открывает рот. Все остальные прыснули. – Кречет, ты должен будешь встретиться с моими маггловскими родственниками, с моей теткой Петунией Дурсль, в девичестве Эванс.
Я черканул адрес на бумажке своего бывшего «дома».
- Скорее всего, она живет здесь, - отдал записку.
- Не вижу ничего страшного в том, чтобы просто поговорить с твоей родной тетей, - пожал плечами Рольф.
- Не скажи. Я почти уверен, что она, мягко говоря, не будет рада вопросам. Я разрешаю тебе использовать Веритасерум, но не более. Подправишь ей память потом. Смотри, чтобы магию не засекли и…
- Мерлин, Гарри, я прекрасно знаю, как допрашивать магглов! – Пауза. – Я же не Балобан.
Я лишь вздохнул и приподнял ладонь, запрещая говорить Фарберу. Он скрестил руки на груди и недобро посмотрел на всех по очереди.
- Что меня больше интересует, так это, что конкретно ты хочешь узнать от Дурслей. Понятно, что я должен все разузнать о твоей матери.
- Подробно о ее беременности, родах, доме, где она жила, навещала ли Петунию. Не упоминала ли… - горло сдавило. – Не упоминала ли Лили, что ждет двойню.
- Ясно, Гарри, - он вновь положил свою ладонь на мою руку. Я ждал, что он скажет что-то, но этого не последовало. Это была просто поддержка.
«Спасибо, Рольф», - сказал я про себя. Он отодвинулся. Ребята молчали, вторую папку медленно просматривал Арти.
- Ничего нет, шеф, - сказал он. Рольф кивнул тоже.
- Так что же? Я попусту полдня торчал в этом архиве? – нахмурился Натаниэль. – И мы ничего так и не выяснили?
- Почему же? Кое-что мы все-таки узнали, - возразил я. – Кто-то очень интересовался мной и этим узником. Так, что изъял все документы, любое упоминание, даже из Аврората, либо… Как думаете, в Азкабан мог попасть человек, не вследствие суда над ним? Так, что даже Министерство о нем ничего не знает? Так, как будто кто-то взял и запихнул его туда по своему больному желанию.
- Но кому придет в голову запихнуть человека в Азкабан? – спросил Балобан. – И неужели нет места, в котором нельзя содержать врага за решеткой?
- Тому, у кого найдутся мотивы это сделать, - ответил Кито. – И идеальней места нельзя придумать, так как для этого даже не требуется самостоятельно присматривать за узником.
- И еще одно, Гарри, - привлек мое внимание Рольф Скамандер. – В Азкабане имелась информация, кто именно у них заключен.
- Мотивы оставлять такие улики, если жертву хотели угробить? – Спросил я. – Если уж подозреваемый позаботился о сокрытии этой информации в Аврорате и в ДМП в целом.
- Хотели, и сделали это, - поправил Кито.
- Очевидно, подозреваемый хотел, чтобы об этом узнали именно после смерти узника, - фыркнул Натаниэль. – Чтобы кто-то узнал.
- Вероятно это – я? – вынужден был признать я. Вновь невинные люди страдают из-за меня. Я должен был почувствовать боль. И чувствовал ее как никогда. А если родство подтвердится. Найти и потерять…
Встав, я взял папки:
- Рольф, проинструктируй Натаниэля об Азкабане. – Я посмотрел на последнего. – Будь здесь в десять утра.
- Да, шеф, - кивнул парень.
- Вы свободны сегодня. Задания вы уже получили. До встречи, господа Невыразимые.
Мы попрощались, но домой я не пошел – только не в таком настроении. Вместо этого я вернулся в свой кабинет, и вновь пересмотрел раздобытые Натаниэлем бумаги. Так ничего больше не выудив из них, я швырнул их в дальний угол комнаты.
Я встал и пошел в комнату Пророчеств. Тысячи и тысячи сияющих сфер мерно светились в темноте, успокаивая меня, когда я бродил по длинным тоннелям. Более-менее успокоившись, я вернулся в кабинет и прилег на имеющуюся там кушетку. Снилось, будто бы я нахожусь в вечной темноте, и только раз в неделю сквозь маленькое окошко светит лучик света. Или мимо этого окошка проплывает что-то зловещее, давящее, посылающее холод в самое сердце. Впрочем, я никогда и не чувствовал ничего, кроме холода. Я не знал ничего, кроме холода. Я не знал, как могло быть по-другому, и было ли еще что-то, кроме этих черных стен. Я не знал ничего. Я даже не знал кто я, и как меня зовут.
♂♂♂
Мы с Натаниэлем приплыли на лодке, как и прочие посетители этого воплощения отчаяния и горести. Встретивший нас стражник первым делом поинтересовался бумагами. Я попросил его проводить нас к мистеру МакЛагену, тому, кто составил отчет и, по совместительству, начальник тюрьмы, как я знал из предыдущих своих поездок сюда.
Нас с Натаниэлем беспрепятственно пропустили, открыв тяжелые ворота. Внутри дворика дементоров не наблюдалось, но я видел их на стене, окружающий замок. Я ощущал их и внутри. Мы вдвоем шли по узким коридорчикам вслед за стражником.
- Шеф? – прошептал парень, явно нервничая. Что ж, мало кто оставался равнодушным, посещая замок впервые.
Было слишком темно, чтобы кто-то увидел, поэтому я подвинул руку к его руке.
«Балобан, не называй меня шефом – сейчас мы напарники».
«Да, э, Томас. Я только…», - связь прервалась, и нам пришлось пройти друг за другом по совсем узкому коридорчику. Еще поворот – и мы были у кабинета начальника.
Я на мгновение прикоснулся к парню:
«Не нервничай. Это всего лишь человек. Просто молчи, и я скажу, что нужно сделать».
- Мистер Томас! – произнес человечек, похожий на сморщенную изюмину. Казалось, это место вытянуло из него не душу, но «жизненные соки». – Рад видеть вас снова и вашего нового напарника.
- И я рад. Это мой напарник на сегодня – Люк Скайуокер, - кивнул я в приветствии. – Вы знаете, по какому я делу.
- Бумаги с собой?
Я показал доверительную бумагу, выданную на имя Дэна Томаса и Люка Скайуокера, заверенную самим «Шеклботом» и «Министром магии». Там же стояла пометка, что я имею неограниченные права на расследование этого дела.
Я сел без разрешения. МакЛаген скривился. Он не любил «мыслящих» людей, как и живых. Но он очень уважал авроров, кем я и притворялся. Мракоборцем быть куда хуже, разговаривая с ним.
- Расскажите нам об узнике 1919, - попросил я.
- Нечего рассказывать, - тот тоже присел. – Никто и знать-то не знал, кто именно у нас заключен. Узники у нас тихие. Мирные. Особенно те, кто давно уже гостят. А этот еще до меня прописался, а я тут сразу после победы. Я и обнаружил его вчера, когда еду разносил… У нас тут мало народу. Нормальных. Желающих невелико, сами понимаете.
- Конечно.
- Это у нас обязательная процедура – поверять, дышит ли еще узник. Они шевелятся обычно… Раскачиваются. Пришлось войти, а тот уже давно холодный. Ну, я и по инструкции. Поместил тело в холодильник, хотя, Мерлин знает, не «испортился» бы и так. Твари эти, дементоры, кружат тут – холод собачий. Потом в картотеку местную полагается написать отчет и послать его в Министерство. Ну, чтобы родственники знали, да вон – на камень написать. Мы ж не варвары, так в яму просто.
- Информация, которая была в отчете, это вся об узнике 1919?
- А черт его знает, я стандартный отчет отправил, а дальше – не читал.
Я видел, что он соврал. Свой сморщенный длинный нос он туда запихнул точно.
- Мы не могли бы взглянуть на документы?
- Ага, знал я это. – Он покопался в столе и извлек тонкую папку. – Вот. Но выносить из замка – запрещено. Инструкция такая.
- Думаю, мы взглянем позже, - я не стал настаивать. Я все равно потом сотру ему память. – Мы можем взглянуть на камеру, в которой находился узник?
- На кой это вам? – удивился МакЛаген.
Я наклонился в его сторону и доверительно прошептал:
- Сам Министр приказал, сами понимаете – начальство. А Шеклбот на премию для вас даже намекал за внимательность к своей работе. – Я помедлил, выдерживая паузу. – Смотря с чем я вернусь отсюда.
- Ах, ну тогда конечно, – он выпрямился от гордости. – Я сам вас провожу, господа авроры.
Камера находилась на самом нижнем уровне, глубоко под землей, и представляла собой пространство три на четыре метра. Окон, соответственно, не было. Дверь с небольшим окошком, закрывающимся снаружи обычной щеколдой. В одном углу были нары с грудой тряпья. В другом углу располагались «удобства» для поддержания гигиены. И черные стены. Они были склизкими на взгляд.

[Sotoffa]

Мы с моим сегодняшним напарником вошли внутрь, а МакЛаген остался снаружи, поморщив нос.
- Мы можем воспользоваться палочкой? – уважительно спросил я начальника тюрьмы. Он вновь надулся от значимости, словно индюк. Пока что следовало относиться к нему уважением, может, что-то еще полезное скажет.
- Конечно, господин аврор, - кивнул он. – Только вот никакая Магия не действует на нижних уровнях. Здесь же самых отъявленных Пожирателей Смерти держат, кто еще не передох.
Я взмахнул палочкой, проверяя слова МакЛагена. Тот был прав отчасти, только Магия тут действовала, просто она была заблокирована специально. А что было сделано специально, то и отменить можно специально. Нужно только знать как, а у сотрудников Отдела тайн имелось достаточное количество заклинаний, которые никогда не передавались в широкие массы.
Я прошел вглубь к осматривающемуся Балобану, так что МакЛаген не мог нас видеть. Положил ладонь на его плечо. Он выглядел подавленным.
«Балобан, снимай сдерживающие магию чары. Я пока отвлеку МакЛагена». Интуиция вела меня в этот момент. Я должен был докопаться до истины. Тут что-то просто обязано быть.
Тот кивнул, я переместился ближе к выходу, расспрашивая начальника про Азкабан. Краем глаза я заметил, как Балобан кивнул, я незаметно поманил его сюда. Вновь нечаянно задел его руку: «Отвлеки».
Я применял, в основном, различные проявляющие магию чары на стены. Ели бы узник что-либо писал на них когда-нибудь, я бы увидел. Я с трудом сдержал эмоции, когда на одной из стен, достаточно близко к полу, блеснули неровные линии. Я махнул палочкой, очищая этот участок. Это был графический рисунок людей. Даже, скорее, просто высеченные другим камнем линии.
Волшебников.
Две фигурки побольше, одна с длинными волосами, и две – поменьше.
Мальчики. На них не было перевернутого треугольника – платьица, как у фигурки с длинными волосами.
Это явно рисовал ребенок. Не совсем малыш, но достаточно разумный. Лет одиннадцати.
Господи всемогущий.
Узник 1919 находился здесь примерно с этого возраста.
Я вышел, сдерживая дрожь. Каждый шаг давался мне с трудом. Мимо проплыл дементор. Быстро, но все же я успел увидеть в своем мозгу образ маленького мальчика, высекающего на твердом камне грубые линии.
- О, да вы что-то сегодня бурно на этих гадов реагируете, - проворчал МакЛаген. Похоже, мой авторитет был подорван. Первый раз, когда я с ним встретился, то никак не отреагировал на дементора – окклюменция замечательно помогала справиться с этим.
- Просто я съел что-то за завтраком не то, - возразил я. – Идемте. Здесь ничего интересного нет.
- Я же говорил, - подтвердил МакЛаген и без возражений повернул в обратном направлении. Мальчишка поддержал меня за локоть. Выглядел он более-менее спокойным, но голос, раздавшийся прямо у меня в голове, был в панике.
«Шеф! Что с вами? Что вы там увидели?»
«Все уже прошло, что увидел – потом. Сейчас скажешь МакЛагену, что хочешь забрать тело узника 1919. Пойдешь с человеком, которого он предоставит. Потом просто возвращайся в кабинет. Я подменю дело»
«Да, шеф»
«Ты справишься? Просто я не могу сейчас видеть…»
«Не беспокойтесь, сэр. Я понимаю»
Когда Балобан ушел, как я и предполагал, в сопровождении другого стражника, мы с начальником тюрьмы вернулись в его кабинет, где я ознакомился с содержанием учетной карточки узника 1919. Там действительно была та же информация, с которой я уже был знаком из «переписи», плюс копия отчета, посланная Шеклботу. Нашлась еще дата заключения. Я с досадой подсчитал сколько лет было мальчику, когда его посадили в ту камеру. Мои предположения оказались почти верными, я еще никогда столь не желал быть неправым. Ему было всего одиннадцать. Почти двенадцать, как и мне тогда. Это было вскоре после того, как я расправился с Квиреллом, а Волдеморт был освобожден мной от физического тела во второй раз.
Я уже не сомневался в том, кто затеял это. Том Марволо Риддл. Сейчас я не стал бы его убивать столь быстро. Я превратил бы его жалкое существование в ад на земле.
Я перевернул страницу. Там был измятый листочек с непонятными рукописными символами, похожими на арабскую вязь. Он был весь исписан. Это определенно нужно забрать с собой.
- А это что? – спросил я МакЛагена на всякий случай.
- Не знаю. Все так, как и было.
- Хорошо, вы позволите скопировать документы?
- Конечно.
Я при нем помахал палочкой, перенося данные на чистую бумагу, сразу же меняя на нем часть информации.
Номер – 1919. Имя – Джон Доу. Дата рождения – 1953. Дата заключения – 1982. Дело №ПС-18226. Последнее я добавил специально – так было во всех виденных мною азкабанских «карточках». Этим человеком уж точно никто интересоваться не будет.
Я встал и положил на стол оригинал (надзиратель тщательно следил за мной), чувствуя приближение Балобана. Будущую фальшивку запихнул в карман мантии.
Дверь открылась и вошел мой напарник в сопровождении служащего. МакЛаген кивком головы отпустил его.
Балобан выглядел чуть бледнее обычного. Что его так смутило в теле узника 1919? Авроров и мракоборцев учат справляться с такими моментами.
- Все готово, Томас, - сказал он мне.
Я похлопал его по плечу:
- Отлично, Люк, - сказал вслух, добавив про себя: «Обливэйт, 48 часов».
Балобан достал палочку так быстро, что МакЛаген и пискнуть не успел. Короткое заклинание и последний сидит уже дезориентируемый. Я быстро поменял мою фальшивку на оригинал.
Не требуется много мастерства, чтобы стереть память. Нужно заполнить пустое пространство новой достоверной информацией. Чтобы подвергаемый не смог отличить разницу. Тогда выяснить что-либо даже с помощью сыворотки правды будет невозможно, так как подвергаемый будет верить своим воспоминаниям.
- Вы нам очень помогли, мистер МакЛаген, - произнес Балобан, привлекая внимание к себе.
- Верно, - подтвердил я. – Родственники узника… - я показал на «карточку» - …похоронят его должным образом, хотя, знаете, Пожиратели и не достойны такой шумихи вокруг себя. Это же надо такое задание получить – забрать труп из Азкабана.
МакЛаген покачал головой, спустя секунд тридцать он наконец-то ответил:
- Что верно, то верно, мистер… э…Томас, - он вспомнил меня, несмотря на все. Все правильно – с ним мы встречались уже неоднократно.
- Да, я и мой напарник, мистер Скайуокер, пожалуй, не будем больше отвлекать вас, мистер МакЛаген. Всего доброго.
- До свидания, - сказал Балобан и мы вышли, молча двинувшись назад.
Спустя несколько минут мы уже качались на волнах и как только встали на твердую почву аппарировали прямо в Отдел Тайн, где имелся свой собственный небольшой морг.
- Положи тело сюда, - сказал я, - и вызови потом Огги.
- Да, шеф, - И Натаниэль достал обычный с виду камень, аккуратно водрузил его на стол, отменил заклинание трансфигурации. Труп был в черном непрозрачном пакете.
Я потянулся расстегнуть молнию.
- Вы уверены, шеф, что вам стоит это делать одному? Я могу пока остаться, - предложил Фарбер.
- Нет, иди, Натаниэль. Я скоро присоединюсь к тебе. Ты не мог бы достать что-либо перекусить и черный кофе?
- Конечно, шеф, - он ушел, а я вновь потянулся к замку на пакете. Раскрыл «молнию» и тут же вновь закрыл ее. По роду своей деятельности мне случалось видеть трупы, но сейчас я никак не мог себя заставить это сделать. Я отошел, как следует вымыл руки. Пришел Огги, помотал головой и выгнал меня из морга. Я не возражал. Прошел в свой кабинет, следом за мной вплыл Фарбер с едой.
Есть не особенно хотелось, но я запихнул в себя еду, запивая ее горячим кофе. Натаниэль присоединился ко мне, подчистив все тарелки.
Пришел Рольф, несколько пришибленный – видно встретился с тетушкой Петунией, но ничего не сказал про характер моей родственницы, только то, что узнал.
- Сожалею, Гарри, она мало знает о беременности твоей матери, - начал он. - Последний раз, когда они виделись – в декабре 1979 года, в Рождество. Она приехала на Прайвет драйв поздравить семью Дурслей с праздником. Лили была уже беременна, сообщила об этом твоей тетке, больше ничего. Та посмеялась над ней и выгнала. Это все.
- Спасибо, Рольф.
Вошли братья Висковски.
- Как поиски? - спросил я их сразу же.
- Мы побывали не только в архивах Аврората, но и в Королевской Академии Авроров, шеф, - начал Ланнер. – Это дело – из Академии, вместе с ее аттестатом и записями о попадании в больничное крыло. Я пока это не просматривал. Вот, возьми.
Я глянул на досье, но не стал открывать. Вместо этого вопросительно посмотрел на Лаггара.
- Что в ДМП?
- Это то, что я нашел, шеф, - отозвался Кито, передавая мне папку. – Она недолго проработала в Аврорате, всего пару месяцев, как и ты, и уволилась еще до твоего рождения. Потом была замечена в деятельности Ордена Феникса. Кроме того, ее имя фигурировало в нескольких делах о Пожирателях. Это все, к сожалению. Если бы она не уволилась до того, как наступил бы срок медицинской комиссии – этому авроры подвергаются каждый месяц – то здесь бы остались записи о ее беременности, в том числе о сроке, состоянии, поле плода и прочем.
- Значит, - произнес Натаниэль, - она узнала о беременности раньше, чем уволилась?
- Возможно, - вмешался Лаггар. – И может быть, она как раз таки уволилась из-за этого.
- Какой датой выписан приказ на увольнение? – спросил я Кито.
- Так, минутку… - Он перелистал досье, - Ага, вот он. Приказ от 31 октября 1979-го.
- Причина?
- По собственному желанию.
- Кто подписал?
- Джеффри Матто. Я знаю его сына. Джеффри был главой Управления аврората в те времена, он погиб в первой войне.
- Значит, опять тупик, - вздохнул Балобан.

[Sotoffa]

- Не совсем, - поправил я, начиная просматривать документы из Академии, принесенные Ланнером.
Аттестат был впечатляющим, но меня это мало интересовало, я всегда знал, что Лили была умницей. Я просмотрел выписки из больничного крыла. Она действительно попадала туда несколько раз, но каждый студент Академии Авроров там бывает не по разу. Там учат выживать в прямом смысле, вести бои, которые иной раз почти нереально было различить от настоящих, только разве что без запрещенных заклятий. Последние мы все-таки изучали в полной мере на практике, применяя их, по примеру лже-Грюма, на различных животных, ну и на друг друге, само собой, включая кратковременный Круциатус. В общем, больничные выписки мало чем отличались от прочих.
- Здесь ничего, - я встал. – Натаниэль, ты умеешь накладывать заклинание Идентификации?
- Я знаю, как оно применяется и его формулу, - ответил он, - но я никогда не применял его на практике.
- Идем. Пришло время для этого.
Все встали, Рольф обратился ко мне:
- Я с тобой, Гарри. Сдается мне, что это далеко не конец истории с узником 1919.
- Хорошо. Арти, Кито, - привлек я их внимание, они уже натягивали верхние мантии, собираясь уходить. – Куда это вы собрались?
- Ну, шеф, - изумился Лаггар, - вроде дел ведь нет пока…
- А вы сделали тот отчет, который я просил сделать? Тот, который еще вчера должен лежать на моем столе?
- Так ведь его надо было к вашему возращению из отпуска сделать, - оправдывался Кито.
- По-твоему я еще в отпуске? – Я приподнял брови, скрещивая руки на груди. Балобан тихонько посмеивался над своими «врагами».
- Но, шеф, как же мы могли знать, что вы раньше вернетесь… - произнес Арти.
- Не думаю, что ситуация хоть сколько-нибудь изменилась бы к тому моменту, - настаивал я. – И уверен, вы запланировали это дело на последний вечер перед тем, как я должен был вернуться. Нет?
- Ну, да…
- Поэтому вы сейчас пойдете в свой кабинет и сядете за свои столы и хотя бы попытаетесь начать его. Уверен, это не так трудно. Министр любит читать бумажки, особенно те, где объясняется, куда подевалось значительная сумма казенных галлеонов.
- Да мы ж вам объясняли уже, - возмутился Кито. – Это называется «установление договорных отношений», а не взятка.
- Вот и напишите именно так, - посоветовал я. – Министру понравится эта формулировка… Идем Рольф, Натаниэль.
- Иду опять писать свой мусор, - ворчал один из Висковски, сгорбившись. – В следующий раз я просто напою сывороткой правды нашего крота, а не стану тратить министерские деньги.
- Ага, - подтвердил его брат, выходя за нами в общий коридор.
- «Ага», - передразнил я Кито. – Только вот это зелье тоже не из самых дешевых, хотя министерство и делает его только для нас, да для Отдела Дознания. Придется и на него писать, как вы говорите, мусор.
- Никакого творчества, - проворчал Арти, сворачивая в свой кабинет.
Я их отлично понимал. Никто из нас не любит возиться с бумагами. Но так как я в свое время почти только этим и занимался едва вступив в Организацию, то сейчас намерен заниматься писаниной по минимуму. Не для главы Невыразимых это низкое дело…
Мы втроем вошли в морг. Огги брал образцы для анализов.
- Гарри, мне еще понадобится твоя кровь для сравнения, - сказал он. – Логично предположить, что он может быть твоим близнецом.
- Ч…что? – прохрипел я. Конечно, мысль о том, что узник 1919 является моим братом поселилась сразу же, как я услышал от Балобана его имя и дату рождения, но чтобы этот человек был еще и близнецом… - Почему близнец? Не двойняшка?
- Может быть, - повторил он. Огги полностью расстегнул черный «пакет» узника, а я не мог отвести глаз от черного пола.
- Осматриваемый – Генри Джеймс Поттер, 1980 года рождения, 1 августа, - начал говорить Огги, предварительно подготовив самопишущее перо. Затем он назвал физические параметры – рост, вес.
- Полных 29 лет, - продолжал он монотонно говорить. – Внешне труп выглядит исхудалым, остро выраженные признаки кахексии.
И тут я вскинул взгляд на кушетку, пытаясь унять грохочущее в груди сердце. Я не спешил подходить, прекрасно видя издали эти неопределенного цвета длинные волосы, колтунами обвивающие изможденное лицо – скорее даже череп, обтянутый кожей.
- Наблюдается недостаточность подкожного жира по всему телу, - диктовал Огги.
Действительно, весь силуэт был словно вытянутым, но, несмотря на это его рост в целом был ниже среднего, заметил я. Какой уж там близнец, если я считаюсь довольно-таки высокого роста.
- Осмотр верхней части тела. Нос заострен, глаза впали, кожа, губы обезвожены при жизни…
Я бы сказал, губы были испещрены морщинами, как у старика… Я и не заметил, как подошел совсем близко.
- …Сильно выступающие скулы и подбородок, - продолжал диктовать Огги, кое-где слегка надавливая на тело пальцами в перчатках. – Далее, ребра и ключицы чрезмерно контурированы. Живот, по отношению к грудной клетке, резко западает. Конечности представляются тонкими, практически лишенные мягких тканей. У осматриваемого имеются отличительные признаки. Шрамы на ногах, хорошо зажившие. Видимо, полученные в детстве, неровной формы. Плюс видны мелкие шрамы вокруг них, вероятно, от игл, что дает сделать вывод о маггловском способе лечения.
Я присмотрелся, осматривая ноги. Действительно, я видел, что такие точки вокруг шрамов говорили о том, что рана была зашита иглами.
- Также имеются незначительные шрамы различного происхождения на руках, торсе и на шее. Общий предварительный диагноз – осматриваемый скончался вследствие острого обезвоживания.
Огги остановил перо, впервые глянув не на меня, а на Рольфа и Натаниэля.
- А мальчика-то зачем сюда? – недовольно спросил он.
- Огги. Натаниэль – полноправный член Организации, - ответил я. – Я хочу, чтобы он применил сейчас Идентификационное заклинание.
- Ладно, как скажешь, шеф.
- Он рос у магглов? – Рольф также подошел ближе к телу, посмотрев на старые шрамы.
- Похоже на то, - согласился я. – Хотя мне трудно предположить, где он мог получить столь серьезные раны, особенно учитывая, что я-то рос далеко не в комфортных условиях, и умудрился не заработать такие шрамы.
- Угу… Начинай, Балобан, - посоветовал Рольф.
Парень выступил вперед, а мы посторонились. Это заклинание не было сложным в исполнении. Просто необходимо было поймать момент, когда личные данные подвергаемого отложатся в мозгу у накладываемого эти чары. Это так называемая остаточная магия, ее хватало ровно на одно заклинание такого типа. После этого в умершем магии не оставалось. В случае неудачи Фарбера я всегда мог просто тронуть его и просмотреть то, что он не запомнил. Поэтому я и ничем не рисковал особенно.
Спустя некоторое время усиленной работы Натаниэля, он пораженно вздохнул, опуская палочку.
- В чем дело? – спросил Рольф. – У тебя не получилось?
- Не знаю, - устало ответил Натаниэль. – Вначале нормально все шло, я кое-что узнал. Год и дата рождения соответствует действительности, шеф. А остальное… Простите.
- Дай посмотреть, - сказал я, подходя ближе, кладя руку ему на плечо и погружаясь в его сознание. Это было не обычное наше прикосновение для разговора. Это было почти как легилименция, только он не смог бы мне сопротивляться, даже будь он самим искусным окклюменистом. Они все дали клятву верности Организации, а значит и мне – ее шефу. Поэтому только я мог беспрепятственно блуждать по закоулкам сознания своих «птичек».
Я увидел цифры, дата рождения совпадала, а вот имя никак не хотело оформляться у меня в голове. Я вынырнул из сознания Балобана.
- Уф, - вздохнул парень. – Не знал, что так нам можно делать – копаться в мыслях друг у друга.
Рольф и Огги рассмеялись.
- Чего вы ржете? – отозвался Фарбер, нахмурившись.
- Никто так не может, парень, - ответил Огги, - только наш шеф. Даже мой шеф не умел этого делать. А он был много опытнее.
- Что там, Гарри? – поинтересовался Рольф.
- Минутку… Огги, ты уже закончил?
- С телом? Да. - Он вновь плотно закрыл черный мешок.
- Хорошо, возьми мою кровь на анализ, - я закатал рукав мантии для процедуры. – Уверен, нас ждет сюрприз.
- Хочешь сказать, я ошибся? - нахмурился Огги, убирая пробирку с кровью в специальный контейнер.
- Не совсем. Ты мог бы прямо сейчас отнести это в лабораторию?
- Дай мне десять минут, Гарри, - Огги развернулся и вышел, я пошел назад, раздумывая. Натаниэль с Рольфом последовали за мной.
Балобан сел в кресло напротив моего стола:
- Так вы смогли увидеть имя, шеф?
- Смог и не одно, а два имени.
- Что? Этого не может быть, - изумился Скамандер. – Заклинание Идентификации показывает только одно имя, то, которое умерший получает при рождении.
- Тем не менее это так, - пожал плечами я.
- И какие же имена?
- Первое – вполне ожидаемое: Генри Джеймс Поттер. То есть этот человек может быть моим кровным братом. Но он им не является, точнее, является только частично.
- Гарри, ты запутал нас с Балобаном. Как так может быть? - Рольф переглянулся с Натаниэлем.
- Я в своем уме, что бы вы оба не думали по этому поводу. – Я налил себе остывшего кофе из турки и заклинанием подогрел его. – Давайте подождем Огги с результатами анализа. Возможно, это убедит вас в том, что я не совсем еще свихнулся.
Мы пока просмотрели позаимствованную карточку из азкабанского архива. Номер дела по узнику 1919 не имелся. 1919 – это всего лишь номер камеры. Уже одно это заинтересовало меня. Далее следовала стандартная информация. Расписания обходов. Посетителей к нему за все время пребывания в тюрьме не было. Имелся лишь обычный тонкий пергамент с необычными символами, которые не показались мне хоть сколько-нибудь знакомыми. Такие я точно видел впервые.

[Sotoffa]

Появился Огги ДюБэр очень скоро. Мы все смогли увидеть на его лице ошеломленное выражение.
- Похоже, - запыхавшись и присаживаясь, начал говорить Огги, - тот, кто затеял эту аферу, очень могущественный волшебник, Гарри. Я ничего подобного не видел, но, не считай меня безумным, тот, кто лежит в нашем морге – твой брат и не твой брат одновременно.
Я красноречиво посмотрел на своего заместителя и Натаниэля.
- Ваши магические сущности аналогичны, - продолжил старик. – В то же время присутствует магическая подпись совершенно другого человека.
Воцарилась тишина.
- Ваши соображения по этому поводу? – спросил я, складывая руки «домиком» и опуская на них подбородок. Я отказывался признавать поражение, хотя и догадался о невозможном – о двойственной магической подписи.
- Я пас, Гарри, – развел руками Рольф. Натаниэль пожал плечами.
- Гарри, - произнес Огги, - даже на моем длинном веку, который я прожил, ничего подобного не было.
- Да, я знаю это. Значит, существует способ изменить магическую подпись. То есть, буквально стать другим человеком.
- Так то, второе имя, вы не разобрали? – огорченно вздохнул Натаниэль.
- Разобрал, - ответил я. – Но если бы я как следует не покопался в твоих мозгах, Балобан, то обычный министерский Идентификатор ничего и не заподозрил бы, остановившись на первоначальном имени… Я удивлен, что ты почувствовал подвох. Молодец, Фарбер.
Тот метнул торжествующий взгляд в сторону Кречета, но я продолжил:
- Это некий Али Шауль. Полагаю, возраст и дата рождения его те же самые, иначе я увидел бы несовпадение, хотя могу ошибаться, так как контакт произошел через посредника, возможно, стоит повторить, Балобан… И я думаю, что тело как раз принадлежит Али Шаулю, а внедрили магическую подпись моего… моего брата.
- Это доказывает, что он действительно существовал, - произнес Скамандер.
- Или существует, - вставил Натаниэль.
Мы с Рольфом удивленно на него посмотрели.
- Что? Вы не допускаете такой возможности? – приподнял брови парень.
- Пока я ничего не допускаю, - медленно произнес я, потирая переносицу. Я просто отказываюсь начинать верить в то, что у меня есть брат, живой и невредимый. Моя семья. Если я поверю в это, а он окажется мертвым, потерять его будет намного больней.
- Не стоит заранее настраиваться на какой-либо результат, Балобан, - проскрипел Огги. – Тем более что мы пока не в тупике, и у нас есть время подумать… Гарри, я готов помогать тебе в этом деле в любое время, - ДюБэр загадочно усмехнулся, скривив свои испещренные морщинами губы.
- Благодарю тебя, Бианор, - произнес я, удивляясь тому, что же его так порадовало.
- Действительно, нам теперь некуда спешить, Гарри. – Вздохнул Рольф. – Я разыщу информацию о мистере Шауле, если таковая имеется в архивах.
- Хорошо, я пока попытаюсь узнать что-нибудь о способах изменить свое настоящее имя, - ответил я, поднимаясь. – Вы свободны на сегодня. Встретимся в следующий понедельник. Я как раз поговорю еще и с портретом Дамблдора.
- Хорошо, Гарри, до встречи, - Огги тяжело встал.
- Огги, совсем забыл, - позвал я его, вспомнив о загадочном пергаменте с символами. Я протянул его ДюБэру. – Держи, это то, что было в азкабанском деле по узнику 1919. Отдай на дешифровку. И позаботься о конфиденциальности.
- Хорошо, Гарри. - Огги вышел.
- Сверхурочных не будет, парень, - обратился я к Натаниэлю. – Иди домой.
- А они мне и не нужны, - пожал он плечами. – Просто кое-что действительно безумное пришло в голову. Ну, чтобы все разузнать об этом узнике.
- О, умаляю тебя, Балобан, не вздумай делиться этим с шефом, - Рольф встал, пытаясь поднять и своего подопечного.
- Что же? – спросил я, слегка заинтригованный.
- Ну, в нашем распоряжении весь волшебный арсенал, артефакты и прочее, - Натаниэль от волнения переместился на самый краешек кресла. – Мы могли бы воспользоваться маховиком времени!
Воцарилась тишина. Спустя несколько секунд Рольф расхохотался:
- Ну, парень, ты завернул! Маховиком времени!
- Эта идея, конечно, не лишена оригинальности и поможет нам добиться поставленной цели… - начал я, вспоминая свои неоднократные скачки в прошлое. Особенно секретные задания, даже не все члены Организации в курсе. Я тогда еще не был главой отдела – его состав был несколько иным, поэтому и Скамандер не знает, как мой заместитель. Рольф мгновенно прекратил веселье и изумленно воскликнул:
- Гарри! Надеюсь, ты не серьезно? Я знаю, наша организация может использовать маховики и прочие опасные артефакты, но можем ли мы так рисковать? Причина должна быть очень серьезной.
- Я понимаю, Кречет, - спокойно произнес я, добавляя в голос ледяные нотки, - что личные мотивы являются слабым оправданием для такого риска. Поэтому мы не будем использовать маховик сейчас. Но, должен напомнить, что мы поклялись защищать друг друга. И помогать по мере своих сил и возможностей. Мы с вами связаны сейчас теснее, чем ты со своей женой, когда вы кувыркаетесь в постели. Извини за столь грубую аналогию.
- Нет, это ты извини меня, шеф, - выдохнул Рольф. – Похоже, ты выбрал паршивого себе заместителя.
- О, ты опять сомневаешься в моей компетенции? – усмехнулся я. Балобан прикрыл свою улыбку кулаком.
- Я вовсе не это имел в виду, - проворчал он недовольно, глянув на Натаниэля: не каждый день тот слышал нагоняи от шефа, направленные не на него самого.
- Я знаю, Рольф, - вздохнул я. – Итак, как я сказал, это заманчивая идея, но всегда есть весомое «но». Наша организация никогда не бросала своих сотрудников в беде. Это правда. И если я действительно попрошу вас об использовании маховика времени в своих личных целях, то принимать решение вы будете только вместе.
- Как это вместе? – спросил Натаниэль.
- Использование таких потенциально опасных артефактов должен разрешить специально созванный совет. В него входят все Невыразимые. Если «за» проголосуют две трети, то есть если вас сейчас семь человек, исключая меня, то «за» должны проголосовать пятеро волшебников. Это не мало. – Я вздохнул. – И, Рольф… Если такая ситуация случится, я все же рассчитываю на твою поддержку, так как ты, возможно, помнишь о том, что было восемь лет назад?
Я не хотел говорить напрямую, так как мы с Скамандером были не одни, но я ясно дал понять ему, что тот должен мне. Ничего криминального здесь не было: просто я познакомил его с будущей женой – Луной Лавгуд. Узнай она тогда, что Рольф вовсе не натуралист, а начинающий Невыразимец, шансов у него не было бы. Но легенда была хороша. Конечно, сейчас она знает о профессии своего мужа, но никак не может сообщить об этом третьим лицам – в организации есть отличные, никому не известные заклинания тайн. Обо мне, разумеется, вообще никто не знает, кроме Невыразимых.
Рольф скрестил руки на груди: - Не спрашивай, Балобан. Хорошо, Сапсан. Ты просто тиран.
- Да, спасибо, - улыбнулся я.
- Не думаю, что это был комплимент.

[Sotoffa]

Глава 9

Я вернулся поздно ночью. Чарли был здесь, спал в моей кровати. Я улыбнулся, предвкушая, как именно он меня разбудит. У нас было четыре дня друг на друга, прежде чем он уедет и прежде, чем я вновь окажусь в Хогвартсе. Так я думал, когда ложился спать.
Днем мы с Чарли решили навестить Гермиону, точнее я решил проконсультироваться у нее о возможности изменения магической подписи. Хорошо, что у нее был свободный график работы – из-за малышки Рори. Она умеет добиваться своей цели, и когда подруга заявила своим работодателям во ВМУ что уходит в декрет, тем ничего не оставалось делать, кроме как согласиться. Я солидарен с ними, ведь ее аргумент «Если не согласитесь, то я уйду», был весьма веским. Они не могли этого позволить себе, так как Гермиона уже на тот момент возглавляла кафедру Разработок Заклинаний, и только из-за ее смелых и оригинальных идей ВМУ получал приличное финансирование из бюджета.
Так, мы с Чарли, заранее предупредив подругу, прибыли к ней домой, предварительно заглянув в маггловский супермаркет за приличным количеством еды и парой бутылочек легкого столового вина. Рори не была привередливым ребенком, которому постоянно требовалось внимание, поэтому после бурных объятий с ее любимым крестным отцом она позволила своей супер-няне увести себя в гостиную играть. Чарли изъявил желание накрыть на стол самостоятельно, а мы с Гермионой вышли во двор и присели на качели, которые Рон установил недавно для моей крестницы.
- Ты сегодня задумчивый, Гарри, - произнесла Гермиона, слегка раскачиваясь.
- Возможно. – Я собирался с мыслями. С моей подругой следовало быть осторожным в словах. Я хотел расспросить ее о серьезных вещах, не вызывая подозрений о своей настоящей профессии. Иначе, если она о чем-то заподозрит, мне придется подкорректировать ей память, чего я никогда не делал по отношению к своим друзьям. Впрочем, раньше и ее помощь мне не требовалась.
- «Да» - поправила меня Гермиона, улыбнувшись.
- Да, - повторил я. – Как дела в универе?
- Неплохо в целом, но на горизонте маячит перспектива командировки в Словакию, - она смешно сморщила носик. – Не хочу расставаться с Рори.
- И оставлять ее на попечение Молли, я полагаю?
- Ну, ты же знаешь маму Рона… Ну да ладно, ехать все равно придется вместо этого Нолана. У него, видите ли, нервное расстройство. Как же! Нынче так легко достать фальшивую справку из Мунго! Как в Грецию на конференцию – так он первый, гад. Вернулся весь бронзовый, глазки мерзкие сияют! Найду я на него управу как-нибудь…
- А что в Словакии?
- Обмен опытом. Даже Нолан бы справился. А еще там погода хреновая в это время года, говорят. Вот бы какая срочная работенка для меня изыскалась у Министра, как однажды было. Помнишь, им была нужна консультация специалиста по рунам?
- Да. Тебя тогда освободили от должности на время. Специальный приказ Министра, я полагаю?
- Угу.
- Ну, а ты никак надавить на руководство ВМУ не можешь? Как при рождении Рори? – предложил я.
- Это, пожалуй, было бы слишком… Я вообще-то любою свою работу и ушла бы только если бы нашла что-то гораздо интереснее.
- Врушка. И шантажистка, - улыбнулся я.
- Стратегия и тактика, Гарри, - поправила меня Гермиона. – Мы же вместе закончили аврорскую школу, помнишь? Жаль, что наши ожидания от работы там оказались слишком высокими.
- Наши?
- Мои уж точно. А вот тебя никак не могла понять… - Она резко остановила качели и повернулась ко мне лицом. – Зачем ты бросил Аврорат ради квиддича?
- Видимо, для женщин это непостижимо, - уклончиво ответил я. А что я мог сказать? Меня пригласили в Невыразимые?
- Ты отлично играешь, Гарри, но… Это странно, в общем.
- Что?
- Странно, что ты вовсе не такой, каким себя представляешь окружающим, - она улыбнулась, давая понять, что не сердится на меня из-за этого.
- Ты единственная, кто настолько умен, чтобы догадаться об этом. Мы, кажется, уже обсуждали это.
- Я же сказала: ты отлично играешь, Гарри. И я не единственная, кто видит это. И – хорошо, я не буду давить на тебя. Просто хочу, чтобы ты нашел себя. – Она посмотрела в окна дома. Там, возле окна, изредка мелькала тень Чарли за занавесками. – Он любит тебя.
- Пожалуй, это так, - согласился я. – Но мы живем в разных вселенных, если ты меня понимаешь.
- Понимаю.
Через минуту:
- Ты ведь хотел о чем-то поговорить?
- Да…
♂♂♂
Я многое узнал от Гермионы, но пока не говорил об этом с остальными Невыразимыми, решив, что это не столь важно, и сможет подождать до понедельника, когда и заканчивается мой отпуск. Квиддичный сезон начнется еще через месяц, а пока я наслаждался обществом Чарли днем и ночью. Три дня после разговора с Гермионой прошли совсем не плохо, а уже в воскресенье утром Чарли уехал обратно к своим драконам, оставив меня одного. В полдень я отправился вновь в Хогвартс – для разговора с Минервой, а главное для беседы с портретом Альбуса.
Учеников в коридорах не было – все высыпали на улицу из-за благоприятной погоды. Они провожали меня изумленными взглядами. Где обитали профессора, мне было неизвестно, но я надеялся застать Минерву у себя, когда поднимался в директорскую башню. Увы, ее здесь не оказалось, но я, как и в прошлый раз, беспрепятственно вошел в кабинет, решив вначале вытянуть из Альбуса всю необходимую мне информацию.
- Директор! – громко сказал я, глядя на спящего Дамблдора. – Ау! Альбус!
- Гарри, мальчик мой, - встрепенулся директор. – Рад тебя видеть.
- Вы хотели поговорить со мной?
- Поговорить? – переспросил старик.
Я не ответил. Если Альбус не хотел со мной встречаться, значит, Снейп солгал, что было сумасшествием самим по себе – он всегда говорил обо мне правду. Или у старика уже склероз. Даже у нарисованного. Я был склонен ко второму пункту.
- Поговорить, - решил все-таки ответил я, устав слушать тишину. – Снейп встречался лично со мной, чтобы сказать об этом. Или это его собственная инициатива?
- Профессор Снейп, Гарри, - поправил он меня автоматически.
Вот еще.
- Так что насчет поговорить? – нетерпеливо спросил я.
- Ах, поговорить, да повидать, да-да! Не я один, к слову, – оживился Альбус, поглаживая свою длинную бороду. - Конечно же я просил его об этом. Присаживайся, Гарри.
Я развернул кресло к нему и сел, собираясь не только слушать, но и задать ему свои вопросы об узнике 1919 и Лили.
- Как поживает чета молодых Уизли? – спросил директор.
Я приподнял брови – это то, что он хотел узнать?
- Гермиона наслаждается ролью матери, а Рон… он тоже в порядке. Строит карьеру. Я пообещал передать вам привет от них и Чарли Уизли.
- Что ж, и им привет, Гарри.
- Я передам им, - коротко ответил я, ожидая продолжения.
Дамблдор с минуту чесал рукой свою бороду. Да, конечно, Альбус. У меня куча свободного времени. Что еще делать звезде квиддича во время каникул, если не сидеть и смотреть на нарисованного старика?
- Ну, что ж, Гарри. Спасибо, что зашел, - наконец-то произнес Альбус, удобнее располагаясь в своем красном гриффиндорском кресле. Он прикрыл глаза и замер.
Я в шоке сидел еще с минуту, некрасиво открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Потом проверил, не зачаровали ли меня только что, потому как я, совершенно очевидно, пропустил изрядный кусок разговора – но, нет. А потому спокойно встал и требовательно произнес:
- Дамблдор!
Тишина.
- Директор!
Реакция та же.
- Черт с вами. С меня достаточно! – вспылил я, прохаживаясь возле портрета. – Ясно же, что сказать вам нечего, а это значит… Снейп. Так-так. Снейп, значит. Хорошо, вы хотите, чтобы я пошел к Снейпу? Я так и сделаю. И если у него не будет адекватного объяснения происходящему, пострадает… ваш портрет, ясно вам? Знаете, что я с ним сделаю? Северусу… Снейпу я уже сообщал об этом. Вашему портрету подойдут рога, копыта и трезубец! – с этим я развернулся и вышел прочь, почти бегом направляясь в подземелья. Кажется, кто-то тихонько рассмеялся вслед за мной. Какой-то портрет, решил я.
Я сам не знаю, отчего так разозлился – разочарование в Снейпе оттого что он мог солгать мне? Я помотал головой – я лучше повешу это на Дамблдора, если разъяснить что-то не удастся.
По дороге прозвенел колокол, извещающий о начале обеда. Толпы учеников хлынули в сторону Большого зала. Возле него я и встретил МакГонагалл, где кратко уведомил ее о невозможности принять должность профессора по Защите. Она в очередной раз повздыхала и пожелала мне удачи. На том и разошлись. Продолжив путь, увидел, как из подземелий группками выползали слизеринцы. Я свернул в личные покои Снейпа, ураганом обогнув толпу, которая едва ли меня заметила.
Мужчина как раз открыл двери, собираясь выйти. Я остановился, все еще злой, как сам черт.
- Мистер Поттер. Какая приятная неожиданность, - произнес он, явно имея в виду обратное.
Я даже позавидовал ему в умении так строить предложения, что, не дай Мерлин, убери эмоции из голоса, смысл фразы меняется диаметрально-таки! Или, если его будут допрашивать вдруг под Веритосерумом:
«Что вы сказали Гарри Поттеру, встретившись в подземельях, профессор Снейп?»
«Какая приятная неожиданность и назвал его по имени» - будничным тоном. Ага, держи карман шире.
- Профессор Снейп. Хорошо выглядишь, прямо князь Дракула, - сделал я сомнительный комплимент на его «приятную неожиданность».
- Это не очень оригинально, Поттер.
- В следующий раз придумаю что-то специально для тебя, Снейп. Побеседуем тет-а-тет?
- И я не уверен, хочешь ли ты услышать что-то еще от меня, более приятное. – Он так и не посторонился, держа меня на пороге.
Я слегка нахмурился – его последнее замечание относилось к «приятной неожиданности» или то, что произошло в ресторане, хм? Хочу ли я услышать от него более приятные вещи? Над этим стоило задуматься, но вдруг послышались шаги, заставляя меня испытать «déjà vu», когда Снейп внезапно посторонился, буквально впихивая меня в комнаты.
Я с оглушительным грохотом захлопнул за собой дверь – и сам бы зашел. К моему разочарованию, Снейп даже не вздрогнул. Лениво скрестил руки на груди, приподняв одну бровь.
- Ты скажешь, зачем соизволили явиться сюда без приглашения – вновь? Как видишь, я не искал с тобой встреч, как мы и договорились.
- Я не позволю, чтобы мне лгали, – я сжал челюсти от злости. – Что за игру ты затеял?

[Sotoffa]

- Игру, Поттер? – он подошел ближе, вглядываясь в мое лицо, как имел привычку делать. – Оставь свою паранойю при себе, будь добр. Мир не вертится вокруг тебя.
Вот это уж точно не оригинально. Я ненавидел эту его фразу еще со школы, и он хорошо был осведомлен об этом. Но сегодня я не буду обращать на нее внимание.
- Какого черта ты организовал то свидание в ресторане? – это действительно интересовало меня еще с прошлой встречи.
- Поттер. Я, кажется, уже ответил тебе на этот вопрос раньше. Напряги извилины хотя бы один раз.
И это тоже не оригинально.
- Дамблдор не хотел со мной разговаривать! Тебе, соответственно, он ничего не передавал. Отсюда следует, что ты солгал, назначая мне встречу от его имени, - я внезапно успокоился от одной потрясающе-невероятной мысли. Почему она показалась мне такой – я еще не понял, но она была где-то внутри меня. Я не собирался сейчас заниматься углубленным самокопанием своей психики – просто скажу ему и все тут. И если это и была причина встречи в ресторане Кларка, то… я был рад этой небольшой слизеринской уловке.
Вздохнул и отошел к двери:
- Это был самый идиотский повод со мной встретиться, Северус.
Ох, заткнись, Поттер. Просто заткнись и уходи, пока он не заметил твоей заинтересованности – вновь. Это уже даже не смешно, как будто алхимик прошелся по мне и вытер об меня ноги – теперь слова о моей явной неразборчивости почему-то каленым железом жгли обидчивое сердце. Мне внезапно расхотелось что-либо выяснять у Снейпа, оставив за собой причины того свидания. Хотелось верить, что Северус просто хотел меня видеть. Но это вовсе не означает, что я рад его отказам на мои порывы – именно из-за этого я был зол, должен был я признать. В общем, я испытывал по отношению к зельевару какие-то амбивалентные чувства. Я внутренне передернулся – что за чушь?! Я вообще не испытывал к Снейпу никаких чувств, я просто хотел его и точка.
Я развернулся, схватившись за ручку двери, приоткрыв ее.
- Постой, Поттер. Я тоже не люблю, когда мне лгут.
Я вновь повернулся к нему:
- Я. Не. Лгал. Тебе. Ни в ресторане, ни тогда, год назад.
- К сожалению, я прекрасно осведомлен об этом, - Северус медленно подошел ближе и закрыл дверь, опираясь на нее. С каждым его шагом моё сердце отчего-то отдавалось глухим ударом.
Черный взгляд остро смотрел, пытаясь что-то отыскать на моем лице. Слишком близко. Я чувствовал его неповторимый мужской запах. Его блестящие волосы заставили мои руки вздрогнуть – так нестерпим был порыв зарыться в них своими пальцами. Почему-то я был уверен, что его волосы сегодня абсолютно чистые: я «посоветовал» ему помыть их еще тогда, когда «ухаживал» за ним. И он – удивительное дело! – не послал в меня тут же Аваду Кедавру, но и не кинулся, конечно, в ванную комнату. Просто проигнорировал, как делал всегда, когда ему казалось, что я говорю даже не глупость, а настолько абсурдные вещи, что и ответить-то было нечего. На глупость он реагировал остро, конечно, как и я… Так, в ту единственную ночь, он пришел ко мне с чистыми волосами и всё – этим всё объяснялось. Он принял меня. Не капитулировал, не сдался, а просто принял, как часть своей жизни.
Я внутренне подобрался весь – мои мысли отчего-то хаотично скакали, перемежевываясь с пока еще контролируемыми порывами тела. Мое либидо в очередной раз напомнило о себе, но едва ли не впервые в своей жизни я не собирался слушать его.
- Мне не приходится питать иллюзий на твой счет, - внезапно продолжил он, переведя взгляд в сторону. Меня «отпустило». – Но я намерен разобраться в сложившейся ситуации, так как не хотел бы, чтобы меня считали лгуном.
- Значит, Альбус – лгун? – уточнил я, несколько разочарованный, но и удовлетворенный немного. Ничего не понимаю в себе.
Снейп приподнял брови.
- Если ты говоришь правду, Северус, и назначил свидание по просьбе старика, то почему он отказался со мной говорить? – Я нахмурился, почувствовав, что на мне используют «Око». Стоит ждать гостей?
- Что именно произошло?
- Сначала Дамблдор не понял зачем я пришел, и я сделал вывод, что он просто забыл. Когда я сказал, что ты лично встречался со мной, он как будто вспомнил и подтвердил твои слова. Но потом он передал привет Уизли и попрощался со мной!
- И ты еще удивляешься его поведению, Поттер? Может, он и хотел передать привет твоим гриффиндорским дружкам? – Весь вид Снейпа говорил о том, что я – слабоумный кретин, воспринимающий Дамблдора всерьез. Все знали о его причудах.
- Черта с два. Если только он не специально создал такую ситуацию.
- Какую ситуацию?
- Чтобы мы встретились. Ну, не знаю. Помирились, что ли, - пожал я плечами.
- По-твоему, мы – враги?
- По-дамблдоровски, мы – враги. Еще в школе он извечно призывал меня принять тебя таким, какой ты есть. – Знак на спине вновь подавал сигнал о том, что кто-то из Невыразимых приближается.
Теперь пришла очередь Снейпа хмуриться:
- Это слово в слово повторяет его вещания по отношению к тебе.
Мы мгновение смотрели друг на друга.
- Я убью его.
- Это технически невозможно, Поттер, но припугнуть его необходимо.
Я открыл двери, собираясь выходить, но внезапно наткнулся на… Натаниэля Фарбера.
- Натаниэль? – Спросил я. Он был в своем обычном виде.
- О, привет, Гарри. Я искал тебя, - он протянул ладонь, чтобы поздороваться со мной. Как только я коснулся его, услышал голос в голове: «Побег из Азкабана. Срочно». – Мне подсказали, что я смогу найти тебя здесь. Надеюсь, я не помешал?
- Все нормально, - я развернулся к Снейпу, скрестившему руки. – Думаю, нет смысла представлять тебе бывшего ученика Хогвартса?
- Профессор Снейп, - кивнул коротко Натаниэль. Неприязнь читалась на его лице.
- Мистер Фарбер, - ответил Северус, вспомнив его. Хорошая память.
- Прошу прощения, профессор Снейп, но мне пора. Надеюсь, ты доведешь это дело до конца? – я всмотрелся в его лицо и на мгновение увидел ненависть в глазах алхимика, направленную на моего коллегу, как я понял. В следующий миг он уже убрал свои эмоции под контроль, но напускное равнодушие так и лезло из него, чтобы я поверил в это.
- Разумеется, мистер Поттер, - подтвердил он таким тоном, будто подтвердил, что небо синее. М-да… Всё, что связано с этим человеком в последнее время – это странные, необъяснимые для меня вещи.
Я кивнул, отбрасывая свои мысли о поведении Снейпа. Как говорила одна небезызвестная маггловская героиня, «подумаю об этом завтра».
- Идем, Натаниэль. Что, уже соскучился? – выпалил я. Так было лучше. Никаких вопросов со стороны Снейпа не должно больше возникнуть. Так как он не хочет меня – и я выкину его из своей дурной головы. Надеюсь.
- Конечно, милый, - ответил невозмутимо Балобан. Молодец. Только вот ненавижу такое вот манерное сюсюканье… «милый», как же, тьфу… Максимум «дорогой». Хотя, вот обращение Чарли ко мне таким образом ничуть не раздражало. В присутствии Снейпа не хотелось быть «милым».
Мы быстро направились по длинному коридору. Пришлось взять за ладонь Натаниэля, чтобы переговариваться молча. На Снейпа я даже не взглянул больше – не до него было.
«Как попал сюда?» - спросил я.
«Ланнер взломал камин, там, в комнате за углом… Я ни у кого не спрашивал - карта показала, да и Око - тоже. Извини, шеф, мне показалось, что стоит объяснить профессору…»
«Да, я понял. Ближе к делу».
«Срочная сова из Азкабана. К сожалению, она попала прямо в ДМП, и, следовательно, к журналистам. Сам Шеклбот говорил с главредом «ЕП», тот согласился, что экстренные выпуски газет с этим будут только завтра».
«Хорошо. Кто?»
Мы повернули за угол и я отпустил руку Натаниэля.
- Али Шауль, - прошептал он, открывая нужную дверь. – Судя по документам.
- Ясно, - сказал я, хотя никакой ясности во всей этой темной истории не видел. Сбежал тот, в кого «накачали» магию Генри Поттера? Тот, который все еще лежит в морге Отдела Тайн под заклятием статики?
Балобан шагнул в камин, назвав адрес министерства. Я последовал за ним. Из атриума мы аппарировали на несколько уровней ниже. Здесь собрались Огги и братья Висковски.
- Где Рольф?
- Он уже в Азкабане, - ответил мне ДюБэр. – Или приближается туда.
- «Око» сюда, - потребовал я. Ланнер мгновенно встал и спустя несколько секунд вернулся с прозрачной сферой, совершенно обычной на вид. Такая же, какие найдутся даже у маггловской гадалки. Почти. – Спасибо.
Я взял шар в руки, сосредотачиваясь мысленно на образе Кречета. Шар начал заполняться красками. Голубое небо слегка покачивалось, вдали виднелся Азкабан. Картинка опустилась, показывая мне человека в аврорской форме, сидящего спереди. Потом повернулась влево и вправо. Значит, больше там никого не было.
- Авроров послали… Рольф как раз в лодке. Держи, Фарбер. – Я отдал сферу. – Оборотное зелье с образом Дэна Томаса, Огги.
Он мгновенно протянул мне запечатанную колбочку. Я удивленно посмотрел на него.
- Как будто ты просто сидел тут и наблюдал бы за Кречетом, - пожал он плечами.
- Хорошо.
Я выпил зелье даже не скривившись. Чей бы образ я не использовал, он был не так плох, как мой первый опыт с этим зельем.
- Возьми, - Огги протянул мне аврорскую мантию. – Это лучше.
- Действительно.
Прикрыв глаза, я попытался сосредоточиться, но шепот Балобана меня отвлек.
- Что он делает?
- Ш-ш, - зашипели на него братья.
- Я пытаюсь аппарировать на лодку так, чтобы все мои части тела оказались в одном месте, Фарбер. А теперь заткнись, пожалуйста, - и я аппарировал. Я умел это делать с легкостью обычно, но попасть в плывущую на хорошей скорости лодку – это по-настоящему филигранная работа. Никто из волшебников не рисковал настолько, а если рисковал, то вряд ли после этого не попадал в Мунго.
Лодка лишь слегка покачнулась, когда я появился, встав между Рольфом и аврором. Последний все же оглянулся, почувствовав мое присутствие, но не успел ничего сделать, как я усыпил его.
Я сел рядом с Рольфом.

[Sotoffa]

- Если ты здесь, то кто все еще наблюдает с помощью моих глаз? – удивился Кречет.
- Балобан, вероятно, - улыбнулся я, поворачиваясь к Рольфу, чтобы он видел мое лицо. – Смотри на меня.
Я палочкой указал на лежащего аврора, принудительно аппарируя его в Отдел Тайн. Затем показал кончиком палочки себе на висок, захватывая какую-то незначительную мысль, слегка вытягивая ее наружу. Вложил ее обратно, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы Балобан понял мое послание. Аврору следовало подправить воспоминания и отпустить восвояси.
Мы стремительно приближались к берегу.
- Он все еще смотрит в это чертово Око, - произнес Рольф, посмотрев на меня.
Я палочкой провел по своему горлу, надеясь, что Балобан поймет этот намек, прекратив связь. Жаль, что с помощью «Ока» можно только смотреть. Это никому не причиняло боль, но ничего приятного тоже не было. Связь можно было легко почувствовать.
- Не помогло, - вздохнул Рольф. – Я убью этого парня, клянусь.
- Никаких убийств, - сказал я, щелкая палочкой по лбу Рольфа.
- Гиппогриф его задери! Так гораздо неприятней отключать связь.
- Да, но я не хочу, чтобы ты отвлекался… Доложи о ситуации.
- Когда люди МакЛагена делали перепись, то обнаружили, что в камере никого нет. Он послал срочную сову в ДМП. Я изъявил желание поехать вперед с тем, кого ты убрал отсюда. Больше никого не было с большой земли. Мы первые. Не густо, конечно, но это все.
- Хорошо. Просто сделаем копию бумаг из Азкабанского архива о Шауле. Точнее, мне нужен оригинал, копию оставим в тюрьме. Потом осмотрим камеру. Ничего необычного.
- Да, шеф.
Через минуту мы причалили, сам мистер МакЛаген нас встретил. Проводил в свой кабинет.
- Знаете, Томас, - обратился он ко мне, - я тут уже с самого конца войны, но, Мерлин видит, ничего подобного не было при мне.
- Можем мы осмотреть камеру сбежавшего? – спросил я, не желая тратить свое время.
- Конечно-конечно, - покивал МакЛаген. Он наклонился ближе к нам, сообщая шепотом: - Помните побег Сириуса Блэка? Этот также смотался по-тихому. Шауль просто исчез. Камеру не распечатывали уже несколько лет. Сами понимаете – ее открывают только в одном случае – если узник больше не шевелится. Но этот ничего. Живой был, насколько возможно. Псих, конечно, как и большинство здесь, но живой пока.
- Понимаю, - сообщил я. – Возможно сейчас скопировать дело узника? Шеклботу понадобится информация для расследования.
- Конечно-конечно, - повторил тюремщик, доставая из ящика стола папку. Значит, уже успел почитать. – Держите.
Я отдал документы Рольфу, попросив скопировать. Сам встал со стула и подошел к окну, отвлекая МакЛагена, советуясь с ним о возможных причинах побега, строя глупые догадки, ложно восхищаясь его прозорливостью. Он жадно ловил каждый комплимент, слетевший с моих уст, даже не заметив, что Кречет подменил папки.
- Готово, Дэн, - произнес он. – Можно осматривать камеру.
МакЛаген с готовностью проводил нас на один из средних уровней. Здесь содержались преступники, заработавшие большой срок, но не связанные с деятельностью пожирателей смерти, где дементоры появляются не столь часто, как снизу.
Камера не представляла собой ничего необычного, вместо решеток здесь также была лишь дверь с небольшим окошком, так что если Шауль и был анимагом, то только очень мелким. Но это вряд ли. Кто-то помог ему бежать.
- Значит, охрана ничего необычного не заметила?
- Нет, Томас.
- Этих вы тоже раз в неделю навещаете? – спросил Рольф.
- Да, сэр.
- Тогда, возможно, побег был совершен еще в прошлое воскресенье? – продолжил отвлекать МакЛагена Кречет, пока я занимался заклинаниями.
- Возможно, сэр.
- Во сколько вы в прошлый раз здесь были, сколько пробыли?
- Мерлин его знает, это занимает целый день. Мы тут целыми днями только и делаем, что ходим по этажам и раздаем недельный запас еды для них, - поморщился МакЛаген.
Я закончил осмотр и подошел к ним.
- Шеклбот хорошо о вас отзывается, - вставил я извечную ложь, придуманную специально для МакЛагена. – Думаю, чем больше мы сейчас разузнаем об этом темном деле, тем довольней он будет. А скоро Рождество, сами знаете. Министерские премии никто не отменял… Я могу ходатайствовать за вас…
- О, конечно, аврор Томас, я рад служить министерству, - криво улыбнулся надзиратель. – Возможно, я был здесь в воскресенье, часов в шесть вечера. Пару минут я тут походил, понаблюдал. Узник шевелился немного. Он лежал вон там, - он махнул рукой на нары. – Думаю, все равно подох бы через день-другой.
- Так плох он был? – изумился я. Как он это определил?
- Ага, совсем бы скоро окочурился. – МакЛаген заозирался беспокойно по сторонам, а затем поманил меня корявым пальцем вниз, чтобы я нагнулся к нему. Желания у меня особо такого не было, но все же я сделал это.
- Что-то еще? – прошептал я.
- Есть одно… Дементоры обычно, как только чуют скорую смерть, трутся тут толпами. Я их разогнал еле, я же человек все-таки. Хотя, в любое другое время, если я не делаю перепись, не трогаю их – пусть питаются. Я долго тут за тварями этими наблюдаю, они приходят к умирающему за день-два до смерти и высасывают душу в тот момент, когда тело погибает.
- Вот как… Это очень ценная информация, мистер МакЛаген. Мой… наш шеф будет доволен вами, - многозначительно покивал я. – Думаю, нам пора в Аврорат.
- Да-да, конечно, рад был снова с вами увидеться, старший аврор Томас.
Мы аппарировали назад в Отдел Тайн как только ступили на противоположный берег. Парни все еще были там, дожидаясь нас с Рольфом.
- Ну, как? – с нетерпением спросил Балобан Рольфа. Меня он не рискнул отвлекать, так как я уже уткнулся носом в дело Шауля, раскладывая листы на большом столе.
Пока что обнаруженная информация ничем не отличалась от обычной. Номер узника, имя, номер дела. Номер?
- Не знаю пока, - ответил Кречет. – Ничего особенного, только…
- Рольф, - отвлек я его. – Ты не нашел информацию в министерских архивах о Шауле? Мы говорили об этом еще во вторник.
- Нет, ничего.
- В ДМП тоже смотрел?
- Да, но я пролистал только картотеку с фамилиями. Шауль там не встретился.
Я отдал ему листок из Азкабана.
- Здесь указан номер дела, возможно, это поможет.
- Хорошо, шеф, я проверю, - согласился Рольф. - Уже сейчас я могу сказать, что он судим не по делу пожирателей. Что-то другое. Видишь? Номер «НЗ».
- Непростительные заклятья, - расшифровал Ланнер.
- Так, - я отодвинул пустой бланк посещений и наткнулся на знакомый пергамент с символами, на первый взгляд такой же, какой был в азкабанском архиве в деле узника 1919. – Что это?
Рольф кивнул: - Он точно такой же, как тот, что ты отдал Огги на дешифровку.
Огги помахал рукой, чтобы ему передали пергамент.
- Да, вроде то же самое, - подтвердил Бианор. – Гарри, мне сказали подойти завтра за результатами. У них сегодня выходной.
- Хорошо. Тогда пусть пока побудет здесь. – Я все вложил обратно. – Если он точно такой же, то нет смысла отдавать и его на дешифровку. Подождем с этим до завтра. Ах, да! Я консультировался с одним специалистом из ВМУ по поводу изменения магических подписей. Он верит, что такой способ существовал, но на данный момент утерян. Он сказал о существовании Темной Книги Зелий, которая была также утеряна или сожжена после пожара 1941 года в Национальной Магической Библиотеке. Но в нескольких более ранних сохранившихся трудах упоминается об этом зелье. Рецепт утерян.
- Мы можем посмотреть искомое в своей библиотеке, - неуверенно протянул Лаггар. Ланнер его ткнул локтем в бок. – Что?!
- Отдел Тайн содержит тысячи книг! И все они нуждаются в тщательной картотеке. Шеф, - взмолился Арти, - Если ты не хочешь, чтобы твои лучшие сотрудники задохнулись в пыли, нужно завербовать какого-нибудь нового человека, обожающего копаться в э… во всем этом бардаке.
- Твой специалист из ВМУ вполне подойдет, - хохотнул Рольф, хорошо осведомленный о моих друзьях, как и источниках информации. В конечном счете, мы с ним часто виделись и в обычной жизни – Луна и Гермиона были лучшими подругами.
- Кто это, шеф? – заинтересовались ребята с надеждой.
- Не буду пока раскрывать карты. Она любит свою работу во ВМУ.
- Она согласится, Сапсан, - отмел мои сомнения Рольф, посмеиваясь.
- О, так это «она»? – улыбнулся Натаниэль. – Это приятно разнообразит наш мужской коллектив.
- А она хорошенькая? – спросил Кито. – Знай: мы страшных не берем.
- Не, брат, соглашайся на любую, иначе копаться в библиотеке будем мы с тобой, - возразил Арти.
- Она хорошенькая, но она зажуем и… - начал я.
- Муж не помеха, - пожал плечами Кито. – Его всегда можно устранить.
- …и у них маленький ребенок.
Разочарованные возгласы.
- Никаких устранений мужей, Кито. Никаких неуставных отношений между сотрудниками, особенно на людях. Никаких «случайных встреч» с коллегами. – Напомнил я им.
- Ладно, мы согласны – сдались братья. – Только уговори ее, а?
- Ей придется принести клятву верности, как и всем вам пришлось когда-то.
- Обычные правила приема новичков, Гарри. Если она откажется, я сам аккуратно подкорректирую ее воспоминания, - пообещал Рольф, догадавшийся, что в случае отказа соискателя, по уставу, Организация должна лишить ее всех воспоминаний об Отделе Тайн, а я бы так поступать с подругой не хотел.
- Хорошо. Тогда завтра я появлюсь только к полудню, не раньше, - произнес я. – К этому времени на моем столе должна лежать дешифровка азкабанского пергамента, а также информация об Али Шауле из Департамента Правопорядка, если таковая имеется. Балобан, поможешь Рольфу.
- Да, шеф.
- По поводу побега из Азкабана… - Я пересказал всем историю о дементорах, услышанную от МакЛагена. Больше-то и рассказывать было не о чем. – В общем, никто ничего не знает. Что вы думаете по этому поводу?
- Ему помогли сбежать, - ответил Натаниэль уверенно.
- Верно, - подтвердил я. – Но в списках посетителей никто не указан. Зацепиться не за что.
- Если только что-то будет в шифровках, - напомнил Огги.

[Sotoffa]

- Да. А пока мы узнали о том, что пропажа Али Шауля и смерть узника 1919 точно связаны между собой, а это значит, что дело перестает быть сугубо личностным.
- Еще бы они не связаны – это же один и тот же человек, - хохотнул Фарбер.
Мы все удивленно на него посмотрели. Именно это я пытался сложить сегодня. Это именно тот кусочек мозаики, которого не доставало для более четкой картины.
- Парень дело говорит, - нехотя признал Рольф. – Ты же сам, после применения на трупе Идентификационного заклинания, сказал о том, что, скорее всего тело – не твоего брата.
- Это была всего лишь версия, - пожал я плечами.
Огги зевнул.
- Так, - я встал, - все, на сегодня достаточно. Моя голова больше не соображает. Я иду домой, и вы тоже свободны.
Лаггар и Ланнер сбежали быстро, Бианор, несмотря на возраст, также быстро испарился.
Пока я снимал аврорскую мантию, глубоко задумавшись о всех неизвестных факторах этого дела, Рольф спросил:
- Что сказал Дамблдор?
Я удивленно оглянулся назад. Балобан и Кречет стояли бок о бок, никуда не спеша.
- Дамблдор… Передавал привет, - я приподнял брови: с какой стати их интересует мои разговоры с Альбусом? Еще бы моими отношениями со Снейпом поинтересовались. Ах, да! Фарбер же именно у него меня нашел…
Они посмотрели друг на друга. Потом вновь на меня.
- По поводу Лили и твоего брата, - пояснил Рольф.
- О, - смутился я немного. - Ничего. Он сумасшедший старик, который отказался со мной разговаривать. Идите домой, - мое настроение, и так нулевое, грозило перевалить за отметку минус.
Я вышел в общий зал, собираясь аппарировать.
- До завтра, шеф, - Рольф аппарировал.
- Вы серьезно говорили, что не приемлите неуставных отношений, шеф? – быстро спросил Фарбер, смотря в пол, пока я не попрощался.
Этого мне еще не хватало…
Я подошел ближе к нему. Я мог бы с ним переспать. Он был достаточно притягателен.
- Это не запрещено, - лишь сказал я. – Но это может разрушить слаженность коллектива, если произойдет недопонимание.
- Я… понимаю.
- Нет, не понимаешь, - я приподнял его подбородок двумя пальцами. – Посмотри на меня.
Прозрачный голубой взгляд оторвался от пола.
- Ты хочешь меня? – спросил я напрямую.
- Да, - прошептал парень.
- Задача. Допустим, мы переспим. Я люблю быть снизу так же, как и сверху. Возможно, даже будем встречаться несколько недель. Конец будет скорее рано, чем поздно. Я всегда предупреждаю об этом. Мы расстаемся. Я нахожу нового партнера. Ты хочешь этого теперь?
Молчание. Я с легкостью читал его мысли, установив через физический контакт – ментальный. Он был склонен согласиться. Он надеялся, что за месяц я привыкну к нему и бросать передумаю.
- Мы расстанемся, – кивнул я. – Обязательно.
В его мыслях проскочило чувство обиды. И поражение.
- Тебе будет обидно, - прокомментировал я. Ах, если бы точно также взять за руку некоего профессора и узнать, что он думает. И чувствует.
- Нет.
- Не ври ни себе, ни мне, парень. Тебе будет обидно? – повторил я.
- Да.
- Вот видишь. – Я отпустил его и отошел. – Мы прожили целый месяц. Успели побыть парой. И успели расстаться. И ты обижен на меня уже сейчас. А потом я извинюсь за это. Извини меня… Я не хотел вводить тебя в заблуждение… - Я с болью закрыл глаза, отходя к стене. Мне нужна опора, пожалуй. – Можешь считать меня аморальным… Но мы всегда можем потрахаться… Просто так… Без условий… О, Мерлин.
Я идиот. Ну почему только сейчас я начал понимать, что же происходит со мной?!
Мне было плохо от собственных фраз. Не потому, что я говорил их сотни раз. А потому, что сказал их не тому человеку и до того, как переспал с ним. И это не был Фарбер. Я не хотел его. Я хотел того, кого я потерял год назад. Того, кого пытался заменить сотнями лиц всю свою жизнь. И не важно, что это случилось однажды и в прошлом году. Я всегда находил ему замену, всю свою жизнь.
Когда я учился на аврора, я искал его.
Когда спал со своими поклонниками, я искал его.
Когда трахал Салли и Чарли, я мысленно был с ним.
И я понял лишь сейчас, что только обыскав все, я нашел то, что искал.
Я нашел Северуса Снейпа. Только нужен ли я ему все еще? После того, что я сказал? Хм… И сделал совсем недавно, пусть нечаянно.
- Шеф… Сапсан?
Я открыл глаза:
- Я такой идиот. – Мне хотелось дать себе в морду. И как только я до сих пор не наткнулся на того, кто не вправил мне мозги на место? Права была Гермиона: пора менять свои ценности.
Лицо Фарбера совсем рядом. Его непонимающий, но обеспокоенный взгляд.
- Хочешь выпить со мной? – спросил я.
Он нахмурился.
- Мы не будем спать с тобой. Никогда. – Сообщил я. – Мне просто нужно напиться.
- А, ну это всегда пожалуйста, сэр.
- Аппарируй нас в «Дырявый котел».
- Да, шеф.
- И прекрати называть меня на «вы». Мне еще и тридцати нет. Официально.
Он ловко аппарировал нас обоих в бар. Мы заняли дальний столик в углу. Нехорошо, что нас могут увидеть вместе в нашем истинном обличии. Впрочем, моя репутация бежала впереди меня.
Выпивка появилась быстро, словно по волшебству. Огневиски. Дешевое горькое пойло, но достаточно крепкое. То, что надо. Я отпил сразу полстакана. Горячая жидкость обожгла мне горло. Это не займет много времени.
- Как это тебе нет тридцати официально? – спросил парень, также делая большой глоток. Я уважительно поднял стакан.
- Однажды я прожил в прошлом некоторое время – около двух лет. Очень секретное задание. И еще несколько подобных случаев. – Еще глоток. – Всего около трех лет оперативной работы в прошлом, даже в другой стране. Во Франции. Таким образом, мне почти тридцать три, а не тридцать.
- Офигеть, - удивился Натаниэль. Мальчишка. – Расскажи, что ты делал так долго во Франции?
- Чары тишины… а, впрочем, не надо. – Свободной рукой я накрыл ладонь Натана. Он вздрогнул. – Никогда не буду спать с тобой, - повторил я. - Просто хочу поговорить.
«Хорошо, - ответил мне Фарбер мысленно. – Не знаю, обижаться ли мне теперь, когда у нас столь бурное прошлое. Мы расстались друзьями?»
«Разумеется», - удивился я внезапной смене вопроса.
«Почему?»
«Потому что я предупредил тебя, что наш роман ненадолго»
«Но я продолжал надеяться, что ты передумаешь. Ты ведь так хорош в постели», - смеялся Натаниэль.
«Если бы я добивался тебя целый месяц, потом переспал, а к утру сказал «я ведь предупреждал тебя», ты тогда бы обиделся?»
«Мерлин. Целый месяц? – переспросил он. Я кивнул. – Нет, я бы не обиделся. Я бы возненавидел не только тебя, но и себя»
«Почему это? – оцепенел я, делая большой глоток. Кажется, все вокруг понимают в отношениях гораздо больше, чем я – Чарли, Гермиона, а вот теперь и мальчишка, чуть больше двадцати лет от роду! – Я ведь предупредил тебя, помнишь?»
«Не имеет значения, предупредил ли ты меня. Чувствам людей свойственно меняться. Я бы подумал, что ты увидел во мне что-то такое, что заставило твое сердце биться быстрее, а думать обо мне чаще. – Фарбер вздохнул. – Полагаю, после месяца твоих безумных потрясающих ухаживаний… Они ведь были именно таковыми?»
«Да»
«…я бы влюбился в тебя. По-настоящему влюбился. Безвозвратно. Сильно. Я бы и не мыслил о тех глупых словах «я же предупредил тебя». Они остались бы в прошлом, вместе с равнодушием к тебе»
«Значит, ты не обиделся бы. Теперь я могу понять, почему ты возненавидел меня. Но почему ты возненавидел себя?»
«Потому что в итоге ты оказался прав, а я – нет. Ты ведь предупреждал. Честно, как истинный джентльмен. И в итоге я не могу ненавидеть тебя за твою не-ложь, а себя ненавижу за то, что позволил воспользоваться собой, за то, что полюбил тебя. Любовь и ненависть действительно близкие подруги»
Я глубоко вздохнул, успокаивая бешеный ритм сердца. Я уже выпил столько, что завтра я пожалею об этом. Но это будет лишь толикой той боли, что я причинил Северусу.
«Я не знаю, как мне теперь исправить свою ошибку, - сказал я. Даже в голове мой голос казался хриплым от осознанной боли. – Как мне попросить прощения?»
«Извинения будет мало»
«И даже тысячи искренних извинений не исправят то, что я натворил?»
«Нет. Я боюсь повторения, - отвечал Фарбер. – Я не доверяю тебе. Это вопрос веры. И времени»
«Значит, мне стоит смириться с этим?»
Налил себе очередной стакан виски.
«Я не знаю. Я ни в чем не уверен теперь. Мне просто больно. Возможно, через год-два мне будет не так больно»
«Ты бы разлюбил меня к тому времени?»
«Настоящая любовь никогда не проходит. Она мигрирует»
«Что, прости?»
«Моя мама так говорит. Любовь поселяется там, где никто ее не увидит и не достанет. Не причинит боли»
Мы замолчали на некоторое время. Наверное, это была странная картина: двое мужчин долго держатся за руки и также долго потягивают виски. Но мне было все равно. Фарберу, видимо, тоже.
«Так профессор Снейп гей?» - вдруг раздалось в моей голове, я едва не выплюнул спиртное назад в стакан от того, что прочитал между строк.
«Ты наблюдателен, Натаниэль»
Он рассмеялся. Я приподнял брови.
«Так меня только моя мама зовет».
«Как же зовут тебя друзья?»
«Нэт или Натан».
«Ну, Натан, пожалуй, пора убирать тебя с должности»
- Что?! – изумился Фарбер вслух, высвобождая ладонь. – Почему это?
- Твой испытательный срок закончен. Ты подходишь нам, - улыбнулся я, пытаясь четко сфокусировать лицо Фарбера.
- Ух, ну и напугал ты меня, Гарри. Я еще недостаточно выпил, чтобы так шутить надо мной.
- Представляешь, сколько ты получишь денег к Рождеству в качестве должности сам-знаешь-какой.
- Да не в деньгах дело, - возразил он.
- Никто из птичек не занимается этим ради денег. Ты прав, - я допил виски. Большая бутылка оказалась пустой. Большая часть теперь оказалась во мне. – Черт.
- Что такое?
- Я не смогу ни аппарировать, ни воспользоваться камином, ни дойти до дома. Я слишком пьян. – И я расслабленно откинулся назад.
- Ну и ладно. Теперь ты можешь без утайки рассказать про дело о маховике времени и Францию, - явно обрадовался Натан.
- О, чтобы рассказать всё без утайки, тебе придётся напоить меня Веритосерумом. Но я расскажу тебе, что смогу. Руку, - потребовал я. Тёплая ладонь коснулась моих пальцев.
«Итак, Шахин и я…»
«Шахин? – скривился Фарбер. – Этот самовлюблённый избалованный нарцисс?»
«Да. Тебе рассказывать или нет?»
«Ладно»…

[Sotoffa]

Глава 10

Проснулся я лишь к половине двенадцатого и побежал в душ. У меня было жутчайшее похмелье за все время моего существования. Хорошо, что я еще не напугал унитаз своей физиономией. Я специально не стал принимать ничего от головной боли. Всякое мое неверное действие вызывает противодействие.
Выпил слишком много – наутро головная боль.
Переспал со Снейпом и бросил – головная боль на всю оставшуюся жизнь.
По возвращении из душа я обнаружил записку на второй подушке. Развернул.
«Гарри,
Не волнуйся, но мы, все-таки, спали с тобой. Я не смог сдержаться и рухнул на кровать рядом и проспал в ботинках до девяти утра. Хотя с тебя я все-таки кое-что снял.
Шеф меня убьет, так как я обязательно опоздаю, а Кречет первым делом скажет ему об этом и о том, что я пришел не бритый, во вчерашней одежде и, что хуже всего, с жутким перегаром.
Извини, что не разбудил – это сделано специально, так как хочу, чтобы хоть кто-то прилично выглядел вместо меня, иначе наше совместное времяпровождение станет очевидным.
До встречи. Натаниэль.
P.S. Тебя ведь никто не уволит, если ты придешь вместо обещанного полудня часам к трем?»
Я улыбнулся записке и уничтожил ее. Нехорошо получилось с опозданием, но к Гермионе все же сходить следует. Это важнее, чем опоздать на работу. К тому же и начальника у меня не имеется. Организация всегда была сама по себе, хотя многие думают, что мы подчиняемся Министру. Отчитываемся иногда – из-за финансирования, хотя если прижмет, то в средствах Отдел все равно не будет нуждаться.
Я пришел в дом Уизли без предупреждения и сразу же прошел на кухню, заварить минимум восемь чашек кофе.
Рона здесь не должно быть. Голос Гермионы раздавался из детской наверху. Я связался по каминной сети с домом Скамандеров. Луна с детьми была дома. Когда я вынырнул обратно на кухню, Гермиона стояла сзади с двумя чашечками готового кофе.
- О, спасибо, Гермиона, - я принял одну и уселся за стол.
- Не за что. Угощайся, - усмехнулась она. – Как-то странно выглядишь сегодня. Ты что, пил?
- Ага. И завтрак даже не готовил.
- Ну, не мне же все одной страдать! – Но вопреки словам она легонько взмахнула палочкой, и по моему лицу прошёлся холодок. – Так-то лучше.
- Да ладно, маскирующие чары не обманут мага даже четвертого градиента по Хикари, - скептически посмотрел я на себя в зеркало. Сквозь чары я ясно видел свой слегка помятый вид и круги под глазами.
- И много магов четвертого градиента Хикари и выше ты знаешь? – скептически бросила Гермиона.
- Так, с десяток, - скромно ответил я, закидывая удочку. Разумеется, моя подруга этим заинтересовалась – да что там! Её челюсть просто отвисла. Я так и видел, как её мозг анализирует полученную информацию.
- Так, друг мой, - строго произнесла она, аккуратно уперев свои маленькие кулачки в бока, предварительно поставив кружку на стол. – Когда ты делал диагностику в Министерстве магии? При Дамблдоре?
- Нет, уже после.
- И… - она всё же смутилась. Неудивительно: спросить волшебника о его градиенте по Хикари – всё равно, что спросить сколько раз он стряхивает после туалета... То есть это была настолько личная информация, что никогда не обсуждалось даже с самыми близкими людьми. Я, конечно, к этому вопросу легче относился – я знаю, что мой уровень владения Магией – исключительный.
- Ну, я могу сказать тебе, какой мой личный градиент Хикари, но потом мне придется убить тебя, - улыбнулся я.
- Ненавижу, когда для кого-то делаются исключения, даже если речь идёт о Мальчике-который-выжил, - проворчала Гермиона.
- О, поверь, исключение для меня сделали совершенно по другой причине. – «Когда меня пригласили в Невыразимые». Но я не добавил последнее. Пока рано.
- Говорят, в Отделе Тайн хранится информация о градиентах некоторых волшебников. Любопытно было бы взглянуть.
Я кивнул: - Ага. – Имея в виду, что вот я и взглянул, а не что говорят.
- Мне вот что непонятно: это ведь не совсем открытая информация? – Гермиона в волнении сжала кулачки. – То есть нужно либо много читать определенную литературу, чтобы наткнуться только лишь об упоминании об исследованиях Хикари, либо специально интересоваться уровнем магической силы.
- И что же в этом непонятного? Ты, полагаю, просто много читаешь, а встретив информацию про градиенты, заинтересовалась и Хикари.
- Я – да, - она смерила меня изучающим взглядом. – Но вот ты, мистер Поттер?..
Мне пришлось просто развести руки в стороны: мол, догадайся сама. Она фыркнула в ответ – «Ну, конечно же. Ты – Гарри Поттер».
- Хорошо, - она вновь взяла кофе. – Слава богу, эта страшная неделя скоро заканчивается!
- Верно. А где Рори?
- Наверху с няней.
- Хорошо, что ты еще не уехала в командировку. Когда она, кстати?
Она сморщила носик: - Послезавтра.
- Какие планы на день? На работу не собираешься?
- Забей. Я с ними разругалась. Сказала, что увольняюсь.
- Сильно. А они?
- Две недели отработать надо. Поэтому я еду в чертову Словакию. На две недели.
- Немногого ты добилась.
- Не зли меня, Поттер.
- Ну что ты. Чем собираешься заняться после командировки?
- Помнишь, недавно ты спрашивал про изменение сущности или магической подписи? – Когда я кивнул, она продолжила. – Я уже несколько лет хочу провести исследования по теме, написать книгу, может, диссертацию.
- О, еще одну?
- Не зли меня, Поттер, - повторила она, в этот раз рассмеявшись. – Так вот, я еще лет восемь назад в нескольких старых свитках по зельям обнаружила намеки об этом.
- Да, ты упоминала. Значит, у тебя нет никаких особенных планов с работой. Это… очень хорошо. – Я встал и налил себе еще чашечку кофе. – Вставай, поднимайся наверх, оденься… э… скромно, но со вкусом и спускайся вниз.
- Что? Но как же Аврора?
- Не беспокойся, я одену ее. Пойдем вместе. – Я встал, протянул руку Гермионе и отвел ее в спальню, сам ушел в комнату девочки, которая обрадовалась мне и стала послушно одеваться.
Я спустился с Рори. Сзади, не отставая, шагала супер-няня. Гермиона уже стояла около камина. Я присвистнул ее виду. Эта женщина успела не только облачиться в потрясающий модный костюм с ее любимой юбкой-карандашом, но и укротить свои непослушные волосы. Губы были также накрашены, а больше ей ничего не требовалось.
- Замечательно выглядишь. Все мужики будут валяться у твоих шпилек, Гермиона.
- Я знаю, спасибо, дорогой, - улыбнулась она.
- Мадам, не соблаговолите ли вы шагнуть в камин и назвать адрес своей подруги Луны?
- Мы идем к Луне? – удивилась она. – Где же там мужики? Или я для ее мини-рольфов так наряжалась?
- К Луне, но это не конечный пункт назначения. Мы оставим там Рори с няней, если не возражаешь. Я обо всем с ней договорился.
- Совершенно не возражаю.
Встретились мы уже на кухне Луны. Я поставил девочку и няню на пол, они тут же унеслись в другую комнату, откуда слышался мальчишеский смех. Близнецы, хотя и были несколько старше юной мисс Уизли, всегда с удовольствием нянчились с ней. Они были почти как братья и сестра.
- Луна, рад видеть.
- Гарри, и я рада видеть тебя полностью.
- Спасибо, что согласилась посидеть с Рори, просто мне очень и очень нужна ее мама, - я обнял за плечи Гермиону.
Миссис Луна Скамандер сжала полотенце в руках, обратив на нас свои лучезарные глаза и мягко улыбнувшись:
- Вы так хорошо сморитесь друг с другом.
Мы с Гермионой рассмеялись – мы все знали Луну и любили ее за ее откровенность, наивность и доброту.
- Спасибо. Ну, что ж, нам пора, - сообщил я. – Не возражаешь, если мы аппарируем прямо отсюда?
- Нет, конечно. Передавай привет моему мужу.
- Что, прости? – переспросил я. Неужели она знает?
- Привет. Моему мужу, - улыбнулась миссис Луна Скамандер и подмигнула мне. Я быстренько аппарировал, ухватившись за подругу.
- Что? – изумилась Гермиона. – Причем тут Рольф? Мы идем к нему? Я думала он на работе в этом своем ботаническом саду. Разве нет?
- Так, постой-ка. Рольф тут причем и не причем одновременно. Мы идем не совсем к нему, но он там будет. И, в некотором роде, он работает в ботаническом саду. Кажется, я ответил на твои вопросы. – Я оглянулся. Мы были в самом начале Дьягон-аллеи.
- Ага, «ответил», как же. – Гермиона тоже покрутила головой. – Я надела шпильки чтобы тащиться по грязной брусчатке? – разочарованно вздохнула она.
- Раньше надо было спрашивать, но тебе повезло и мой ответ – нет, мадам.
Какой-то парень, раздающий газеты, подошел к нам:
- Специальный выпуск «Ежедневного пророка», сэр. Возьмите, это бесплатно.
- Спасибо, парень, - я взял газетку, прекрасно осведомленный, что именно там может быть.
- Побег из Азкабана! – тем временем выкрикнул парень, протягивая «ЕП» кому-то другому.
- Боже, Гарри! – вздрогнула Гермиона. – Опять!
- Идем. Вряд ли мы что-то сможем сделать.
- Кто это? – упорствовала подруга.
Я молча отдал ей «Пророк».
Она быстро вчитывалась в строчки.
- Какой-то Али Шауль. Так, он даже не был связан с Пожирателями.
- Значит, это не должно быть особенно интересно. Идем, - я забрал у нее газетку и засунул в карман.
- Может, ты и прав… Так что? Куда мы?
- Не обнимите ли вы меня еще раз, мадам? – Я накинул капюшон мантии, которую сегодня одел специально, и зачаровал ее так, чтобы моё лицо и вовсе не было видно. В Отдел Тайн Гермиона иным образом не попадет.
- К чему такая конспирация? И что это ты мне наговорил про Рольфа?
- Боже, сколько вопросов. Первое. Не хочу, чтобы меня увидели. Второе. Позже узнаешь. Ну же, хватайся за меня.
Гермиона обняла меня за торс, уткнувшись лбом в грудь. В следующий момент мы появились в атриуме министерства.
- О нет, зачем мы аппарировали сюда? Здесь работают самые скучные, самые неинтересные люди на свете, Гарри. Сплошные бюрократы, писаки и умники.
- Странно слышать это от человека, у которого на носу очередная диссертация. Пятая или шестая? – засмеялся я.
- Поттер! Это не смешно, потому что у меня их всего две.
- Ш-ш, пожалуйста, не называй меня пока по имени.

[Sotoffa]

- А как тебя мне называть? Соколом? – Мы приблизились к лифтам сквозь многочисленную толпу.
- Что? Откуда?
- На спине у тебя птица, на сокола похожа, точнее на сапсана. Татуировка.
- Мне уже страшно. Откуда ты узнала?
- Я тебя в одном переднике недавно видела, забыл? Очень неплохо выполнено, кстати. Как настоящий, я потом энциклопедию посмотрела. Когда ты собирался мне сказать, что сделал ее?
- Я давно ее сделал, сразу после аврората.
- Что?! Десять лет ведь прошло! – Несколько человек оглянулись на нас.
- Ш-ш. Ну, извини, у меня нет привычки ходить голышом в твоем доме.
- Мы же ездили несколько раз на море вместе. Я не видела.
- Не думаю, что магглам понравилась бы двигающаяся птица на моей спине.
- Я совсем тебя не знаю, - вздохнула Гермиона, входя в лифт.
- Извини заранее. Много раз извини.
С нами в лифт зашли пять человек, которые все высадились на верхних уровнях, хотя нам с Гермионой нужно было лишь на один уровень ниже после атриума. Я нажал на кнопку с цифрой 9 и мы вновь поехали вниз, в подземную часть министерства.
- Залы заседаний? – Она усмехнулась, ей все же не удалось скрыть нотки сарказма в своем голосе: - Или Отдел Тайн?
- Он самый.
Гермиона посмотрела на меня так, как умеет только она. Перевела взгляд на кнопку 9. Потом опять на меня.
- Я почти слышу, как шевелятся в голове твои мысли, - улыбнулся я.
Двери открылись.
- Мадам, - я предложил ей свою руку. Она с дрожью ухватилась за нее и мы вышли. Тут никого не было. – На этаж, конечно, попасть возможно, но с тех пор как мы разгромили Комнату Пророчеств, это единственное, что не изменилось.
- Ясно, - прошептала Гермиона в тон мне. Мы с ней были похожи, пожалуй. Она говорит так, когда сказать нечего и ей ничего не ясно на самом деле.
- Чтобы попасть в сам Отдел Тайн, нужно быть с кем-нибудь из нас. Остальным путь сюда заказан. Многочисленные чары идентификации, защиты, антиаппарационные и антипорталовские, наложенные здесь за последний десяток лет, делают это место одним из самых безопасных и труднодоступных. Помнишь нашу вылазку сюда? Это оказалось неожиданно легко, правда? Сейчас такие трюки не пройдут. В общем, попасть на этот уровень дальше, не являясь сотрудником Организации, невозможно. Это факт.
- Ясно, - повторила миссис Уизли.
Поплутав минут пять по коридорам, мы подошли к двери.
- Ты видишь эту дверь только потому, что со мной, и потому, что прикасаешься ко мне. И потому, что я так хочу. Только соблюдение всех этих условий позволит нам пройти дальше.
Я открыл двери, являя нам чернильную пустоту.
- Там ничего не изменилось. Мы попадем в круглую комнату с вращающимися дверями, помнишь?
- Да. – Ее голос дрожал.
- Просто шагни вперед вместе со мной, - мы шагнули нога в ногу и как будто бы стали падать вниз. Я схватил Гермиону и прижал ее к себе. Приземлились медленно на пол. Не было видно абсолютно ничего. – Люмос здесь не работает. Маггловский огонь развести можно, но нам это не нужно. Чтобы попасть куда-то, нужно просто это сказать.
- Куда нам нужно?
- Общий зал, - произнес я, опуская капюшон. Что-то щелкнуло. – Сколько бы раз я это не делал и куда бы я не хотел, для меня открывается всегда правая дверь, в какую бы я сторону не смотрел. У остальных – другие двери. Но попадаю я всегда в нужное место. Это придумали еще в позапрошлом веке, кажется. Мы усовершенствовали эту защиту, не дав доступ тем, у кого нет татуировки, точнее – метки. Как это не прискорбно мне осознавать, но Том Риддл был по-настоящему великим ублюдком – его идея с черной меткой гениальна. И… больше никаких аналогий с ним, Гермиона. Это не способ контроля, а огромное преимущество.
Я шагнул вправо, открывая дверь. Внутри горели немногочисленные факелы.
- Общий зал объединяет в себе административные помещения, офисы, переговорную комнату для собраний членов Организации, собственный архив, библиотеку, тренировочный зал, небольшую лабораторию с прочным запасом различных зелий. И еще пару тюремных камер и морг.
В холле никого не было. Я прошел с ней в свой кабинет и сел за собственный стол.
- Садись, пожалуйста, Гермиона. У тебя есть вопросы. И я готов дать ответ на них.
Девушка неуверенно села напротив стола, осматривая помещение. Здесь были неизвестные ранее фотографии моих родителей, Гермионы с Роном, Рори, я с Энтони на пляже, а также Чарли с драконом. Эти люди были смыслом моей жизни до недавнего времени. Не хватает только одного. Или двух.
- Хорошо, Гарри. Думаю, нет смысла уточнять, что ты – Невыразимый.
- Действительно. Моя вторая профессия – игрок в квиддич – всего лишь для отвода глаз. У нас почти у всех имеется вторая, официальная должность. Будет странно, если волшебник нигде не работает, а деньги у него водятся регулярно.
- И сколько же вас?
- На данный момент восемь вместе со мной.
- Чем вы занимаетесь?
- Всем понемногу. Расследуем особо тяжкие и загадочные преступления, храним разные секреты, запрещенные или опасные артефакты, различные раритеты. В общих чертах мы занимаемся исследованием различных загадок. У каждого как минимум по две-три специализации. Некоторые из нас – настоящие боевые маги, некоторые – ученые. Последние стараются найти смысл жизни, если ты понимаешь. Мы об этом узнали еще с тех пор, как были здесь впервые.
- Смерть, время, мысли?
- И любовь, - добавил я, улыбнувшись. - Хотя, все открытия по этим темам относятся к прошлым векам. Ничего нового не намечается… Следующий вопрос.
- Так ты попал в ту комнату, которую мы не смогли открыть? – приоткрыла рот Гермиона.
- Я не могу тебе сейчас сообщить об этом, - ответил я хитро.
- Гарри, - Гермиона часто заморгала, - ты…
Я встал и поднял ее со стула, пересаживая на удобный диванчик, и обнял ее.
- Все хорошо, не плач. Тут не о чем сожалеть, мне очень нравится моя работа… Это больше чем работа, это – моя жизнь, - я успокаивающе погладил ее по спине.
- Нет, это я сожалею, - всхлипнула Гермиона, доставая откуда-то платочек. Я отодвинулся. Высморкалась она вовсе не по-женски.
- О чем же?
- Я так плохо о тебе думала. Думала, что ты зря тратишь свою жизнь на этот чертов квиддич… Я такая плохая подруга!
- Ну, квиддич – это хорошее прикрытие. Он занимает не очень уж много времени, как это может показаться. И он действительно мне нравится. Я хожу на тренировки днем, сама игра длится от силы пару часов. У меня куча свободного времени вечером, которое я провожу здесь, в Отделе Тайн.
- Так, хорошо, - Гермиона выдохнула. – Тебе нужна помощь? Это касается изменения магической сущности?
- Два раза «да», но не только это. – Я вздохнул. Предстояла самая тяжелая часть разговора. – Пока я не могу посвятить тебя во все тонкости дела, потому что Отдел Тайн – секретная организация.
- Я понимаю.
- Не думаю.
- Так почему я здесь? – задала важный вопрос Гермиона. Она, кажется, уже пришла в себя от новостей.
- Пересядем обратно? – предложил я.
Она кивнула, и мы вновь оказались по разные стороны стола.
- Я хочу предложить тебе стать одной из нас, - сказал я.
- О.
- У тебя впервые нечего сказать, насколько я могу помнить.
- Возможно. Я не ожидала. Что я должна буду делать?
- Рыться в книгах, конечно, - фыркнул вошедший Рольф. – Здравствуй, Гермиона.
- Рольф! – воскликнула она. – И ты – тоже!
- Каюсь. Виноват, - покивал он, располагаясь на соседнем стуле с ней.
- Проехали. Гарри. Насколько я понимаю, моя задача здесь – научная деятельность?
- Именно. Ничего сверхъестественного. Для тебя это не в новинку, - добавил я.
- Я сог…
- Прежде, чем ты дашь свой ответ, - оборвал я ее, - ты должна узнать все минусы.
- И плюсы, - добавил Рольф.
- Хорошо. Я слушаю, - Гермиона сложила ладошки на коленках, словно она вновь в Хогвартсе.
- Я дам тебе сутки на раздумья. Если ты не соглашаешься, мы вынуждены будем стереть тебе память об Отделе Тайн.
- О, хорошо. Еще что-то?
- Конечно. Твой контракт, - я достал стандартный договор. – Там уже вписана сумма, которую ты будешь получать. Осталось вписать твое имя. Уверен, она обрадует тебя. Держи.
Она взяла бумаги и с удивлением на меня посмотрела.
- Простая бумага? Я имею в виду, что она никак не зачарована. Обычно трудовой договор автоматически оказывается в министерстве, сразу после подписания.
- Да, просто маггловская бумага. Все договоренности между нами скрепляются на ином уровне. Это невозможно написать на бумаге, что подводит нас к еще одному важному минусу.
- Я бы так не сказал, Гермиона, что большой минус, - вставил Рольф. – Просто мы здесь не чураемся использовать темномагические заклинания, зелья и прочее. Это не значит, что мы плохие или темные маги. Это – необходимость.
В глазах Гермионы появилось сомнение.
- Самое главное для нас – сохранить имеющийся статус-кво, - пояснил я. – Никто не знает, что мы – Невыразимые. Никто. В случае твоего согласия я проведу ритуал с применением нашей крови для обеспечения безопасности членов организации. Раз кровь, значит он – темный. Заклинаний таких тоже очень много, но все это используется с умом. Ты ведь не будешь отрицать, что Империусом можно спасти жизнь?
- «Магия в любом ее проявлении не зло. Люди – величайшее зло», - процитировала она знаменитого мага-теоретика Адальберта Ваффлинга. – Я все-таки тоже была аврором, Гарри.
- Далее ты должна будешь выбрать себе кличку. Думаю, нетрудно догадаться из какой именно области. Рольф у нас Кречет, а я – Сапсан. Хотя, мне трудно представить, что есть какой-то сокол женского рода.
- Соколы? – повторила она.
- Именно, - улыбнулся я. – Хм. Следующий минус. Ты должна будешь сделать себе татуировку, где угодно, хоть за ухом, хоть на задни...
- Не продолжай, я поняла.
- М-м… Ты видела мою татуировку. Она магическая, поэтому должна быть там, где тебе не пришлось бы ее скрывать всякий раз. К сожалению, мы не можем предугадать размер. Моя получилась во всю спину.
- Понятно. Турумти звучит нейтрально.
- Что?

[Sotoffa]

- Турумти. Я буду Турумти, - пояснила она. – У вас ведь еще нет Турумти?
- Турумти нет, - согласился я. – И еще, Гермиона. Ты можешь рассказать мужу, что ты – Невыразимая, но только со специальными чарами. Собственно без меня тебе будет не обойтись. Ты не сможешь ничего никому сказать самостоятельно. Когда я говорю «сказать», это значит и «написать», и «мысленно передать» и прочее. Обо мне, разумеется, и о прочих членах Организации ему нельзя рассказывать. После наложения на Рона чар он тоже не сможет никому рассказать.
- Но как же ты сегодня? Ты провел меня и рассказал обо всем. Чары не действуют на тебя?
- Гермиона, Сапсан – наш шеф. Он главный, понимаешь? – улыбнулся Кречет.
- Гарри? Ты глава Отдела Тайн? – ее глаза стали похожи на два галлеона. – А некое Отражение, о котором всё время пишут в газетах? Кто он или она?
Рольф лишь засмеялся.
- Отражение, - начал я говорить медленно, - общается с прессой, некоторыми сотрудниками министерства, а также с теми, кто ему нужен по каким-либо причинам. Так люди могут узнать, что «оно» - работает на Отдел Тайн, а не на кого-либо еще.
- Т.е. Отражение создает вам репутацию?
- Можно и так сказать, Гермиона. Ты ведь встречалась с ним, когда однажды тебя попросили поработать на Министерство, помнишь? Руны и всё такое…
- Помню. Но ты – Сапсан! – она всё ещё не могла в себя прийти. – Ты – шеф Отдела Тайн!
- Верно, - я отбросил веселье. – Поэтому у меня есть право вето. Или одобрения, причем в одностороннем порядке. Я хочу, чтобы ты действительно подумала об этом решении. Самое сложное – это невозможность поделиться с кем-то мыслями о своей работе, рассказать об этом. И ты будешь вынуждена подчиниться мне, даже если будешь против чего-то.
- Гарри. Я могу сказать мужу. Ты будешь уже знать. Моя лучшая подруга знает о Невыразимых. Луна ведь в курсе, Рольф?
- Да.
- Вы – самые дорогие мне люди, больше я не намерена никому говорить.
- Ты забыла еще одного человека, - напомнил я. – Это Аврора, твоя дочь.
- Она же маленькая, Гарри, - улыбнулась Гермиона.
- И мы подошли к предпоследнему минусу, - продолжил я. – Мы не можем сообщать о твоей работе детям, только официальным супругам. И она быстро вырастет, будут вопросы.
- Я справлюсь, - уверенно сообщила подруга.
- Тогда последнее. Ты не можешь выйти из Организации, допустим через год, - со всеми теми знаниями, которые ты здесь получишь. Мы будем вынуждены стереть тебе память. Не выборочно, а полностью, начиная с сегодняшнего дня.
- Ох. Я буду вынуждена работать здесь пожизненно?
- Мне не знакомы те, кто когда-либо отказывался. Мы здесь – почти как семья. Даже ближе в некотором смысле. Но я слышал об одном таком случае. К сожалению, я не знаю подробностей, ты можешь спросить Огги об этом, когда я вас познакомлю. Но не сегодня. На сегодня с тебя достаточно. Остальное ты прочитаешь в контракте. И я приду завтра к тебе, ты сможешь задать мне появившиеся вопросы.
- Подожди. Ты сказал, я не могу делать достоянием общества то, что узнаю здесь, так?
- Не совсем. Но если ты напишешь научный труд об изменении магической подписи, основываясь на архив Огранизации, я буду вынужден наложить вето. Это опасно для общества. Преступникам понравится эта идея. Защищать общество также входит в наши обязанности.
- И еще одно, Гермиона, - продолжил Рольф. – Очень большой минус.
Я недоуменно посмотрел на него. Голос его был серьезен, как никогда, однако черти в его светлых глазах были очевидны.
- Еще что-то? – поторопила в нетерпении его Гермиона.
- Да. У нас мужской коллектив. Большинство сочтут за свой святой долг приставать к тебе.
- Я справлюсь с восемью мужиками. У меня есть одно оружие.
- Что же?
- Разъяренный начальник ПИЗДеЦ, - засмеялась она.
Усмехнувшись, я встал. Гермиона с Рольфом – тоже.
- Я провожу тебя обратно. Не забудь контракт.
- Хочешь, чтобы я взяла его с собой? – удивилась она. – А если его украдут или кто-то прочитает?
- Он зачарован только для тебя. Для остальных это обычная газета.
Мы вышли в холл. К сожалению, там толпилась еще парочка Невыразимых.
- Ого. Шеф с девушкой, - начал Ланнер, подходя. – Мисс, позвольте представиться…
- Меня зовут Кито Висковски, - перебил его Лаггар, отодвигая в сторону. – А там мой брат…
- Арти, - в этот раз Ланнер перебил брата.
- Миссис Уизли-Грейнджер, - представилась Гермиона.
- Уизли-Грейнждер? Уизли-Грейнждер. Уизли-Грейнждер, братец, - сказал Лаггар, вконец не выговорив. – Мы придумаем тебе прозвище получше.
- Достаточно, парни, отойдите. Вы можете напугать ее и она откажется из-за вас работать, - вставил Рольф.
- Ну да, Кречет. Хочешь себе больше всего внимания? - спросил Ланнер. – В то время как я вынужден смотреть на физиономии аборигенов? Тогда вам следует отвести ее отсюда как можно быстрее. Тем более что из Штатов вернулись Дрэй с Кортесом.
- Первый тот еще тип, - прошептал Лаггар.
- Ну, все. Если вы нас не пропустите, я посажу вас в камеры. Они давно пустуют.
- Мы поняли, шеф. – Они быстренько удалились в свой кабинет.
- До завтра, Гермиона, - попрощался Рольф и присоединился к Висковски.
- Идем. Надеюсь, на сегодня это все. – Я приподнял капюшон мантии вновь, открывая дверь во вращающуюся комнату.
- Что теперь будет? - спросила Гермиона. – Ты просто позволишь мне уйти? А если я за сутки расскажу кому-то, что здесь видела?
- Не просто позволю. И ты не расскажешь… - мы вновь оказались в темноте. Гермиона держала меня за руку. – Выход. – Я вновь открыл правую дверь, и мы пошли к лифтам.
- …Ты, подруга, скорее, запишешь это где-то. Я понял, что ты хочешь согласиться уже сейчас, но я прошу серьезно подумать. Назад пути не будет, Гермиона.
- Сапсан, мы хорошо знаем друг друга. Я всегда видела, что ты не так прост и поверхностен, каким хочешь казаться, - она приостановила меня. – Но я хочу, чтобы ты ответил на один вопрос. Сколько ты думал, когда тебе сделали такое предложение?
- Нисколько вообще-то. Но, знай: я не сразу стал главой Организации. Но, кажется, я всю жизнь хотел заниматься именно этим. Понимаешь?
- Да. Не провожай меня дальше… Мы во многом похожи, ты прав, - она нажала на кнопку лифта. Он приехал быстро. С пассажиром. Гермиона резко замолчала, узнав его. Там собственной персоной стоял Драко Малфой, поигрывая тростью. Заносчивый и высокомерный, с аристократичной статью и надменным взглядом. Я не мог не отметить его внешнюю привлекательность.
- Малфой, - узнала его Гермиона.
- Грейнджер, - слегка поклонился он в ответ. Я чуть не фыркнул представлению. – Поттер, и ты здесь? – Он все-таки узнал меня, что совсем не удивительно, а вот Гермиона слегка нахмурилась.
- Малфой, - произнес я спокойно. – Как ты узнал меня в капюшоне? – Это было сказано для Гермионы по большему счету.
- Где появляется Грейнджер, там и ты. Или Уизли. У Уизли нет таких дорогих мантий.
- Понятно, - я зашел в лифт, а Малфой наоборот вышел и развернулся.
- Что это признанная звезда квиддича и незаменимый профессор ВМУ делали на девятом уровне? – спросил Малфой высокомерно.
Я не собирался отвечать на это ребячество, потянувшись к кнопкам лифта, но Гермиона решила иначе:
- Решили вспомнить, как засадили твоего отца в Азкабан. Это были мои лучшие воспоминания.
Малфой резко опустил трость на пол. Рука сильнее обхватила изящную рукоять. Кажется, он хотел сказать ей пару ласковых, но передумал. Я его понимаю.
- Ты сам-то что делал на нижних уровнях? – спросила она, собираясь нажать кнопку Атриума.
- Хотя это и не твое дело, Уизли-Грейнджер, я скажу: в силу своей профессии, мне приходится бывать на десятом уровне, где располагаются Залы суда Визенгамота. А пройти туда можно только через девятый уровень. Ты удовлетворена?
- Вполне, - хмыкнула она, нажимая кнопку. Двери закрылись. Кажется, Малфой хотел сказать еще что-то.
Ехать в этот раз было ближе.
- До встречи, Гермиона, - сказал я. - Посмотрю, что задумал Малфой, - и я подмигнул.
- До завтра, - сказала она мне. Я поехал опять вниз.
- Стерва, - произнес Малфой, как только двери лифта открылись. Он все еще стоял там же, на девятом уровне. – Как ты с ней общаешься?
- Иногда бывает такой. Мы все бываем, - многозначительно добавил я. Малфой чуть поморщился и пошел за мной следом.
- Вы что, действительно тут…
- Нет.
- Тогда что? – он открыл дверь в круглую комнату, пропуская меня вперед. - Общий зал.
- Хм, - я решил пока не огорошивать его новостями о незапланированном пополнении коллектива. – Ты почему опоздал? Решил, что работать по ночам лучше?
- Вот еще, - он открыл заднюю дверь, вновь пропуская меня вперед. – Устраивал «зелень» на квартире.
- О, значит, «урожай» хорош?
- Да, он окончил местную Академию Авроров с отличием сразу по двум специальностям, - мы вошли в мой кабинет. – Восемь лет проработал в американском министерстве магии, ему пророчили должность главы научно-исследовательского отдела, но он счел, что самому заниматься исследованиями гораздо лучше. Также у него имеется опыт магического патологоанатома, как и у ДюБэра. Мы с Кортесом искали что-то похожее. Он не книжный червь, конечно, скорее практик, чем теоретик. Он быстро освоится.
- Отлично. Приведи его завтра. Я поговорю с ним, и оставь его дело.
Драко вытащил уменьшенную папку и положил на стол.
- Я накопал на него много, и всего один минус, - сообщил блондин.
- Что же?
- Его имя. Филиберто Оз.
Я улыбнулся:
- Спасибо, Драко, можешь пока идти. И позови мне сюда Огги, пожалуйста.
Первым делом старик отдал мне листок с шифровкой. Дешифровки не было.
- Они не смогли это сделать? – удивился я.
Огги лишь развел руками.
- Ладно, будем работать дальше. Позови мне пока Рольфа.
Скамандер появился с Натаниэлем. Похоже, они поругались.
- Присаживайтесь. – Я посмотрел на Кречета. Он был просто зол. Перевел взгляд на Балобана. Он неважно выглядел. Помятый, не выспавшийся и тоже злой.
- В чем дело?
- Этот парень…
- Шеф, скажите ему… - Начали они одновременно.
- Стоп! Рольф?